Верх и низ внезапно поменялись местами, сухой лист, еще недавно бывший девочкой, мотнуло в сторону. Закружило, поволокло. Ее тащило по воздуху, только иногда под ботинками оказывались огромные оранжевые шары, тускло светящиеся среди высоких зеленых зарослей. Спустя целую вечность измотанное тело рухнуло в траву. Опершись на руку, Нелли почувствовала, как что-то впилось в ладонь -- маленькие бисеринки морковного цвета. Медленно-медленно в измученное сознание Нелли вползала мысль: Паж здесь был. Она на правильном пути!
Девочка аккуратно ссыпала бисер в карман и двинулась вперед. Дорога резко сворачивала направо, но чувство направления стучало в висках колокольным звоном и Нелли просто не могла ошибиться, пробираясь совершенно неизвестными тропками к какой-то абстрактной цели.
Ничего не абстрактной! - утешала себя девочка. - Я иду к Хмелю. А если кто боится порвать платье пусть сидит дома и вышивает крестиком. По золотой парче!
Скала выросла на пути как-то совершенно неожиданно. Наверное, ее замаскировала золотая парча, никак не желающая покидать мысли путешественницы. Собственно, скалой эту груду странно скрепленных между собой камней можно было назвать с большой натяжкой, но, главное -- здесь была пещера. Неаппетитная дыра прямо-таки притягивала Нелли, говоря -- тебе сюда! Колокола наконец-то замолчали и девочка с облегчением перевела дух. Уже близко, она это чувствовала.
Отверстие в скале было покрыто дрожащим маревом. Вглядевшись, Нелли вскрикнула от отвращения: стены кишели огромными многоножками. Это копошащееся одеяло замерло на мгновение, а потом подалось вперед. Взвизгнув, Нелли шарахнулась назад.
"Паж справится, - пробормотала она. - Он выпутывался из всех переделок, в которые умудлирся встревать. Раньше меня не было и с ним до сих пор ничего не случилось. Я не обязана туда идти. Не обязана!!!!"
Толстая многоножка, противно шурша, подползла почти к самому ботинку девочки. Нелли заплакала и раздавила ее ногой.
Он был там. Терзаемый многоножками, замаскированными злодеями, неизвестностью или, наоборот, ужасающими перспективами. Одиночеством -- это уж точно. Он был один и бросить его -- предательство, по сравнению с которым ссоры с Аней и Маринетт -- ерунда на постном масле. Она уже никогда не сможет извиниться. И испортит абсолютно все, что только можно испортить в собственной жизни.
Меня тошнит, - жалобно пискнула Нелли. Погрузиться в собственное отвращение и упасть, свернувшись в хнучущий комочек подальше от пещеры было так заманчиво, так безопасно, так просто. Нелли подавила рвотные спазмы.
- Ненавижу! Я вас всех ненавижу -- закричала девочка и сломя голову бросилась вперед. Многоножки падали ей на волосы, Нелли чувствовала, как они заползают за шиворот и бегут по ушам. Девочка сбрасывала шевелящиеся тельца, выдирая волосы и пуговицы. Она боялась закричать, представляя как омерзительные насекомые забираются в горло, ползают по языку, отвратительно хрустят на зубах. Нелли неслась вперед, крепко зажмурившись. Камни лезли под ноги, стены неожиданно оказывались на пути, но открыть глаза было невозможно -- сухие лапки шевелились прямо щеках.
Через миллион мгновений, показавшихся вечностью, Нелли врезалась в какую-то преграду, похожую на густой кисель. Многоножки исчезли. Кажется. Девочка, вся дрожа, остановилась. Ей то и дело чудились пробегающие по спине лапки и она подпрыгивала на месте, раздирая ногтями рубашку. Открыть глаза все-таки пришлось -- глупо все время стоять с закрытыми и, кроме того, паника опять начала захлестывать сознание. Нелли резко распахнула глаза, готовясь завопить от ужаса. В том, что ужас не заставит себя ждать, она не сомневалась.
Позади возвышалась стена: протянутая рука ошущала надежную прохладу старой кладки. Маленькие капли дрожали на камнях, которым по виду было не меньше века.. Но ведь я только что тут бежала, - Нелли продолжала исследовать стену. Или не тут? Что вообще происходит?
Прислонившись к стене, девочка ощутила, как погружается в "кисель". Это иллюзия! - поняла Нелли. Я бежала с закрытыми глазами и поэтому прошла ее насквозь. А вот если бы не многоножки... Нелли снова передернуло. Может, насекомые тоже были иллюзией? Так как ответов все равно не нашлось, пришлось застегнуть оставшиеся пуговицы и двинуться вперед. О том, что когда-нибудь придется возвращаться, девочка старалась не думать. Второй раз она не сможет это пережить. Даже ради Пажа.
Леодин, как всегда, появился в спальне дочери в самое неподходящее время. Маринетт едва успела захлопнуть медальон с портретом мужа и стереть с лица нежное выражение. А что делать, если некоторых супругов не бывает дома практически ежедневно? То королевские охоты, то приемы послов, то еще какие-нибудь царственные поручения. А сентиментальность для коронованных особ вещь совершенно непозволительная, это Маринетт уже успела усвоить накрепко.
-- Отец?
-- Доченька, мне приснился ужасный сон. Ты же знаешь своего папку, у него исключительнейшая интуиция на всевозможнейшие...
-- Папа!
-- Да-да, котенок, я хотел сказать, что произошло нечто важное. Когда я ощутил данное колебание сфер, то вызвал по "звездной связи" своего дорогого друга Рогуса и он подтвердил...
-- По звездной связи?
-- Я же говорил тебе, что астрономы обладают знаниями особой природы, которые помогают не только изучать небесные светила, но и совершать некоторые другие полезные действия.
Маринетт опустилась в кресло. Папу следовало слушать внимательно и не перебивая, только тогда можно было вычленить рациональное звено из этих прихотливых словесных заворотов.
-- Ваше высочество, - вмешался в разговор коренастый старик с бородой и веселыми синими глазами. - позвольте мне кое-что прояснить.
-- Да, доча, забыл тебе представить Рогуса, моего дорого друга и знаменитого волшебника.
-- Я много слышала о Вас, - слабым голосом поздоровалась Маринетт. - Пожалуйста, присаживайтесь.
-- Я рад, что наше знакомство можно считать состоявшимся и опустить дальнейшие церемонии. Скажу лишь, что исключительные оценки, которые давал Вам ваш батюшка, оказались ничуть не преувеличены.
-- Когда это я преувеличивал? - возмутился Леодин.
-- К-хм, папа, давай не будем отвлекаться. Так что все-таки произошло?
-- Похищение. Мой будущий ученик, известный Вам под именем Паж, был похищен.
-- Э-э-э... Боюсь, у вас неверные сведения, уважаемый Мастер Ромник. Дело в том, что я... Короче, это я во всем виновата... Он обиделся и ушел из дворца, и Нелли -- это такая девочка из другого мира -- тоже ушла с ним.
-- Нелли? Гм-м... Хм-м... Знакомое имя. Так вот, уйти-то Хмель, конечно, ушел, только недалеко. В ближайшем лесочке на него накинули Путы Тьмы и увезли.
-- Куда?! Кто?! Зачем?
-- К сожалению, я не могу ответить на эти вопросы, хотя определенные догадки у меня имеются. Видишь ли, девочка, звездная почта -- вещь не настолько надежная, как любит подчеркивать ваш уважаемый батюшка. А уж Путы Тьмы исключают всякую возможность дальнейшего наблюдения.
-- Все из-за меня! Если бы я не полезла со своими дурацкими фермерскими советами... - Маринетт закрыла лицо руками. Леодин обнял ее, привычно поглаживая длинные локоны. Он давно не пытался объяснять, что она не виновата. Да и как объяснишь? На самом деле все произошло из-за него. И женитьба эта вторая, и боль в таких прекрасных глазах дочери, и... После свадьбы с принцем он было обрадовался, но оказалось -- зря. Девочка все равно не стала по-настоящему счастлива. Из-за него опять же: не воспитал он ее в соответствии с дворцовыми порядками, да кто ж думал... А когда смешная толстенькая девчушка рассказала ему о том, что сказка их мира называется "Золушка", тут-то он, Леодин, все и понял. Не у того она родилась -- дочка-то, потому и сказка не больно-то счастливая вышла. Из-за него все, считай, и произошло.