слабое, тусклое блистание.
Это было всё, что длинный, сухой человек имел в
себе привлекательного, и, однако, за ним все шли и
все на него смотрели, как будто на самое замечательное
произведение природы.
— Я ничего не вижу в этом хорошего, — сказал я
моему новому спутнику.
— Пусть так, но вы должны видеть, как это всем
нравится. Поглядите, — за ним ходят даже и ваш
кучер Константин с его щегольским ремнём, и башмачник
Егорка с его гармонией, и невеста с запонками,
и даже старая скотница с её новою книжкою.
А о ребятишках со свистульками уже и говорить
нечего.
Я осмотрелся, — и в самом деле все эти люди
действительно окружали человека со стекловидными
пуговицами, и все мальчишки на своих свистульках
пищали про его славу.
Во мне зашевелилось чувство досады. Мне показалось
всё это ужасно обидно, и я почувствовал долг
и призвание стать выше человека со стекляшками.
— И вы думаете, что я не могу сделаться больше
его?
— Да, я это думаю, — отвечал пузан.
— Ну, так я же сейчас вам докажу, что вы ошибаетесь!
— воскликнул я и, быстро подбежав к человеку
в жилете поверх полушубка, сказал: — Послушайте,
не хотите ли вы продать мне ваш жилет?
Г л а в а с е д ь м а я
Человек со стекляшками повернулся перед солнцем,
так что пуговицы на его жилете издали тусклое
блистание, и отвечал:
— Извольте, я вам его продам с большим удовольствием,
но только это очень дорого стоит.
...Ко мне подошёл самый пузатый из всех ярмарочных
торговцев...
— Прошу вас не беспокоиться и скорее сказать
мне вашу цену за жилет.
Он очень лукаво улыбнулся и молвил:
— Однако вы, я вижу, очень неопытны, как и следует
быть в вашем возрасте. Вы не понимаете, в
чём дело. Мой жилет ровно ничего не стоит, потому
что он не светит и не греет, и потому я его отдаю
вам даром, но вы мне заплатите по рублю за каждую
нашитую на нём стекловидную пуговицу, потому что
эти пуговицы хотя тоже не светят и не греют, но они
могут немножко блестеть на минутку, и это всем
очень нравится.
— Прекрасно, — отвечал я, — я даю вам по рублю
за каждую вашу пуговицу. Снимайте скорее ваш
жилет.
— Нет, прежде извольте отсчитать деньги.
— Хорошо.
Я опустил руку в карман и достал оттуда один
рубль, потом снова опустил руку во второй раз, но...
карман мой был пуст... Мой неразменный рубль уже
не возвратился... он пропал... он исчез... его не было,
и на меня все смотрели и смеялись.
Я горько заплакал и... проснулся.
Г л а в а в о с ь м а я
Было утро; у моей кроватки стояла бабушка, в
её большом белом чепце с рюшевыми мармотками, и
держала в руке новенький серебряный рубль, составлявший
обыкновенный рождественский подарок, который
она мне дарила.
Я понял, что всё виденное мною происходило не
наяву, а во сне, и поспешил рассказать, о чём я
плакал.
— Что же, — сказала бабушка, — сон твой хорош,
особенно если ты захочешь понять его как следует.
В баснях и сказках часто бывает скрыт особый,
затаённый смысл. Неразменный рубль, по-моему, это
талант, который провидение даёт человеку при его
рождении. Талант развивается и крепнет, когда человек
сумеет сохранить в себе бодрость и силу на распутье...
Неразменный рубль — это есть сила, которая
может служить истине и добродетели, на пользу людям,
в чём для человека с добрым сердцем и ясным
умом заключается самое высшее удовольствие. Всё,
что он сделает для истинного счастья своих ближних,
никогда не убавит его духовного богатства, а напротив
— чем он более черпает из своей души, тем она
становится богаче. Человек в жилетке сверх тёплого
полушубка — есть суета, потому что жилет сверх
полушубка не нужен, как не нужно и то, чтобы за нами
ходили и нас прославляли. Суета затемняет ум.
Сделавши кое-что — очень немногое в сравнении с тем,
что бы ты мог ещё сделать, владея безрасходным
рублём, — ты уже стал гордиться собою и отвернулся
от меня, которая для тебя в твоём сне изображала
опыт жизни. Ты начал уже хлопотать не о добре
для других, а о том, чтобы все на тебя глядели и
тебя хвалили. Ты захотел иметь ни на что ненужные
стёклышки — и рубль твой растаял. Этому так и следовало
быть, и я за тебя очень рада, что ты получил
такой урок во сне. Я очень бы желала, чтобы этот
рождественский сон у тебя остался в памяти. А теперь
поедем в церковь и после обедни купим всё то,
что ты покупал для бедных людей в твоём сновидении.
— Кроме одного, моя дорогая.
Бабушка улыбнулась и сказала:
— Ну конечно, я знаю, что ты уже не купишь
жилета с стекловидными пуговицами.
— Нет, я не куплю также и лакомств, которые я
покупал во сне для самого себя.
Бабушка подумала и сказала:
— Я не вижу нужды, чтобы ты лишил себя этого
маленького удовольствия, но... если ты желаешь за
это получить гораздо большее счастье, то... я тебя
понимаю.
И вдруг мы с нею оба обнялись и, ничего более
не говоря друг другу, оба заплакали. Бабушка отгадала,
что я хотел все мои маленькие деньги извести
в этот день не для себя. И когда это мною было сделано,
то сердце моё исполнилось такою радостью,
какой я не испытывал до того ещё ни одного раза.
В этом лишении себя маленьких удовольствий для
пользы других я впервые испытал то, что люди называют
увлекательным словом — полное счастье, при
котором ничего больше не хочешь.
Каждый может испробовать сделать в своём нынешнем
положении мой опыт, и я уверен, что он найдёт
в словах моих не ложь, а истинную правду.
К. Д. Ушинский
Т Р У С Л И В Ы Й
В А НЯ
Замесила мать Вани тесто в квашне и поставила
на печь киснуть, а сама ушла к соседке.
В сумерках пришёл Ваня домой, окликнул — никого