Магда подошла к Алекс и достала из кипы джазовых альбомов старую обложку: Майлз Дэвис. «Quiet Nights». Она с гордостью подняла ее вверх.
— Видите? Автограф. Самого Майлза. — К ней снова вернулась память. — У меня даже есть оригинальные записи Ширли Хорн.
Магда вернулась в кухню, напевая: «Если любишь меня, не меняйся ничуть». Спустя несколько минут она принесла в гостиную поднос, уставленный чашками, блюдцами и двумя тарелочками с печеньем.
— Знаете, Ширли играла на собственном пианино. И Оскар Питерсон.[55] Он называл меня своей маленькой певчей птичкой — так меня звали в Румынии.
— Я знаю. Прочитала в вашем рассказе. Он-то и привел меня к вам.
— Вы должны это послушать. — Магда поставила поднос на стопку бумаг и принялась искать пластинку.
— Магда! Мне нужно вам что-то рассказать. Это очень важно. И для вас, и для меня.
Магда с тревогой в глазах обернулась к Алекс.
— Что?
Алекс снова передала ей копию попечительского договора.
— Пожалуйста, прочтите — это все объяснит.
— Вы точно не хотите, чтобы ваш паспорт был у меня? — Алекс видела, как Магда дважды его роняла, с тех пор как они вышли из квартиры.
— Не беспокойтесь, я всегда ношу его с собой. И никогда не теряла. — Магда гордо держала паспорт, пока Алекс вела ее к центральному представительству цюрихского банка «Гельвеция» в Америке, на углу Медисон-авеню и 55-й улицы. — Но если вам так спокойнее, возьмите его. — Она передала Алекс свой паспорт. — Только не потеряйте! Вы не можете себе представить, как важен для меня американский паспорт. Хотя я и поклялась, что больше не вернусь в Европу, но все равно хочу быть уверена, что в любой момент могу уехать, если только пожелаю. Думаю, вы меня понимаете.
— Понимаю.
Магда заглянула Алекс в глаза.
— Вы нервничаете?
— Немного. Мы должны быть там очень осторожны. — Алекс провела Магду к лифту. — Просто делайте то, что я вам скажу, договорились? И все будет в порядке.
— Перестаньте, неужели так трудно унаследовать солидный счет в швейцарском банке?
В лифте Магда вытянула из дамской сумочки несколько потрепанных документов.
— Я принесла все, что они могут попросить. Свидетельства о рождении, свидетельства о смерти, завещание моего мужа. Видите ли, у меня есть кое-какой опыт в таких делах. — Она улыбнулась. — Вам известно, что мою жизнь спас дефис?
— Да, я знаю. — Дверцы разъехались, и Алекс направилась к красивой негритянке, сидевшей за конторкой. На столе не было никаких бумаг — только телефон и большая ваза, полная красных орхидей.
Алекс написала на бумажке номер счета и попросила пригласить менеджера по счетам физических лиц.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — пригласила негритянка. — Сейчас к вам выйдут.
Едва сев в кресло, Магда вновь стала перечитывать письмо. Читая, она кончиками пальцев поглаживала подпись отца.
— Странно, что они никогда мне ничего не говорили. — Она подняла глаза, в них стояли слезы. — Если бы я знала… насколько все было бы проще.
Она смахнула слезинку, упавшую на щеку.
— Возможно, родители считали, что вы слишком юная. Ведь вам было только десять, когда они открыли счет в Цюрихе.
— Откуда вы знаете? — Глаза Магды расширились от удивления.
— В «Устном предании» вы указали свой день рождения. Я просто подсчитала.
— Вы молодчина! — Магда вытерла глаза носовым платком. — Я не смогла бы подсчитать хоть убей. Тут я не пошла в отца. Он мог назвать высоту почти любой горы в Европе: Монблана, Эйгера, Юнгфрау, большинства карпатских вершин.
— Магда, когда мы войдем, окажете мне услугу?
— Конечно, все что хотите. — Магда перестала вытирать глаза и положила платочек в сумочку.
— Чтобы удостовериться, что по вашему счету не осталось незавершенных дел, мы должны позволить банку провести все начатые операции. Таким образом вы будете избавлены от старых обязательств, когда…
— С какой стати я должна позволять им хозяйничать на моем счете? После того как они обошлись со мной в Цюрихе, после войны… могли бы мне сказать… обязаны были мне сказать о счете. — Ее глаза гневно сверкали. — Я ведь приходила к ним после войны, в банк «Гельвеция» в Цюрихе.
— Знаю, об этом я тоже читала.
— Я назвала себя. Мне ответили, что все документы в порядке, но на счету, к которому мне открыли доступ, не было практически ничего. Если им было известно, что я наследница всего имущества, почему не рассказали мне и об этом вкладе? Как они посмели? — Она укоризненно покачала головой. — Я просмотрела все списки депозитных счетов — этот не упоминался, не упоминалось и мое имя. Никаких Коганов или Блауэров. Как такое возможно?
55
Питерсон, Оскар (р. 1925) — канадский джазовый пианист и композитор, очень популярный и в США.