— Причём здесь…
— Только самый отсталый не поймёт, что она давно и безнадёжно влюблена в тебя, — Натаниэль картинно вздыхает и закрывает лицо ладонями. — Ой, проболтался, теперь придётся переезжать, чтобы папа Мишель не достал. Питер… Питер?!
Питера и след простыл.
***
Мишель кидает портфель возле письменного стола, ставит кружку чая на стол и снимает через голову кофту. Затем она садится на стул и открывает ноутбук, куда на почту Даниэль прислала ей эскизы платьев для «секретного мероприятия» Бетти. Она заправляет за уши пряди волос и склоняется чуть ближе к экрану, с удовольствием рассматривая наряды. От просмотра её отвлекает стук в окно. Сначала Джонс думает, что это — ударившийся о стекло голубь, но удары становятся настойчивее. Мишель подходит к окну и едва сдерживается от визга: за окном сидит Питер.
— Даже не буду спрашивать, как ты здесь оказался, — она, приложив силу, поднимает окно. Питер, однако, не стремится влезать в комнату.
— Ловкость рук и пожарная лестница. Мишель, я…
— Чего? Залезай, сегодня на вечер передавали дождь.
— Я кое-что понял.
— Что ты придурок на девятом этаже? — интересуется она, приподнимая брови. Руками Джонс продолжает упираться в поднятое окно, когда Питер, поддавшись вперёд, целует её. Она прикусывает его нижнюю губу, и он с шипением отстраняется.
— За что?
— Держи губы при себе. И разве я смахиваю на утешительный приз?
— Кто тебе сказал, что ты — «утешительный приз»?
— Ты сам, — учтиво напоминает ему Мишель.
— И за это мне очень хочется биться головой. Ты никогда не была этим призом и никогда не будешь. Сейчас прозвучит как клише, но я был слеп.
— И глуп.
— Как скажешь. Я был слеп и глуп, потому что только сейчас понял, что девушка, которая мне очень нравится, совсем другая. Она была рядом со мной, когда я был разбит. И, надеюсь, будет, когда я вновь упаду, чтобы помочь мне подняться.
— Паркер.
— Что?
— Заткнись уже и поцелуй меня.
— Криво, — произносит Питер, чуть отстраняясь.
— Нет, не криво, — Мишель улыбается.
— Ну, чтобы запомнить.
Он вновь прижимается к её губам. Мишель тянет его на себя.
***
— Ты умеешь готовить? — брови Харли приподнимаются. Триш закатывает глаза и кидает в него прихваткой, которую он ловит.
— Я много чего умею, — она склоняется над запечённой курицей, вытащенной из духовки, и довольно улыбается. — Мы, дочки миллиардеров, не совсем безрукие.
— В честь чего ты столько всего готовишь?
— Тебе и мне за ужином сегодня компанию составит Гарри. И я хочу, чтобы всё прошло идеально.
— Ты же знаешь, что идеального ничего не бывает? — Харли подходит к барной стойке, продолжая наблюдать за Триш. На ней — приталенное чёрное платье, оголяющее плечи и подчеркивающее выпирающие ключицы. — И когда ты собираешься рассказать обо всём Гарри? Сегодня?
— Знаю, но я могу постараться, чтобы вышло идеально. Нет, не сегодня. Ещё не время. Как только у нас будет достаточно доказательств, то я обязательно ему всё расскажу.
— Сколько у нас времени? — Харли закатывает рукава рубашки.
— Час. Чего это ты?
— Не бросать же тебя.
Триш широко улыбается.
— Спасибо!
За час Харли, вершиной кулинарного мастерства которого была яичница, «прокачивает» свой навык готовки. Не Гордон Рамзи, конечно, но теперь не стыдно будет готовить для девушки, которая у него когда-нибудь появится (он надеется). Гарри пунктуален — ровно через час раздаётся звонок, и Триш бросается к двери, взмахнув светлыми волосами. Открыв дверь, она улыбается при виде Гарри и хочет поцеловать его, но Озборн сморит исподлобья и хмуро.
Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять — что-то произошло.
— Что произошло?
— Ты не хочешь мне это сказать?
— Сказать? Слушай, Гарри, я тебе не телепат, чтобы читать твои мысли. У людей есть рот, пользуйся им, чтобы выражать то, что хочешь сказать.
— Кем я был для тебя всё это время? Богатеньким парнем на поводке? — язвительно выплёвывает он. Глаза Триш расширяются, и она отшатывается, словно получает пощёчину, но затем быстро берёт себя руки. Это случается так стремительно, что Озборн не видит перемену в эмоциях Триш.
Сейчас она не Триш, а Патрисия Морган Старк.
— Парень, который сейчас делает мне очень больно.
— Неужели?
— Тебя отец накрутил? — предполагает она, и по тому, как Гарри замирает, понимает, что попала в яблочко. — Так и знала. Нашёл кого слушать. Сам же говорил, что ему плевать на тебя.
— Сейчас ему не плевать.
— Ох, Гарри, ты заблуждаешься. Норману всегда было и будет плевать на тебя, — у Триш в кармане тоже есть нож, и он острее. — И сейчас он тебя использует. Послушай, твой отец напал на меня и Харли, чтобы добыть «Исцеление».
— Он предупреждал меня, что ты так будешь говорить.
— Ты околдован, Гарри. И лучше бы тебя околдовала ведьма, а не злодей.
— Злодейка в моей истории ты.
— Знаешь, что? Пошёл ты, Гарри Озборн. Я не виновата, я говорю тебе правду, и я не позволю никому оскорблять себя. Я люблю себя.
— Ты эгоистка, Триш! Можешь помочь, но не хочешь!
— Эгоистка? Эгоистка, потому что не хочу давать тебе то, что может убить тебя?! Спроси, почему проект свернули, у своего отца! Спроси!
— Он и эти слова предвидел!
Триш не выдерживает — бьёт наотмашь. Гарри усмехается и, развернувшись, уходит. Она, тяжело дыша, смотрит ему вслед. Затем, вцепившись пальцами в волосы, кричит.
Она устала. Чертовски устала. Устала быть сильной, устала делать вид, что всё в порядке, что она в порядке. Устала терять близких ей людей одного за другим.
Устала!
Она давится рыданиями и опускается на колени. Тёплые руки обхватывают её за плечи, Триш наклоняется вперёд, сдавленно всхлипывая, и Харли наклоняется за ней, прижимая её к своей груди.
Он впервые видит, как Триш плачет.
Комментарий к Episode 9. When everything went wrong
Паблик, где меня можно найти — https://vk.com/new___romantics
========== Episode 10. The choice ==========
She captures her reflexion
then she throws the mirror to the floor
Her image is distorted screaming
«Is it worth it anymore?» No No No
Are you scared of the things
that they might put you through?
Does it make you wanna hide the inner you?
You’re not the only one so let them criticize (Ah ah)
You’re untouchable when you realize, oh oh oh
Change, change your life, take it all
We gonna stick together
know we get through it all
Change, change your life, take it all
You’re gonna use it to become
what you’ve always known
(Become what you’ve always known)
Little Mix — Change your life.
— Это…
— Мама дала сегодня утром. Обнаружила в вещах, — Триш держит в руках небольшое устройство. — На нём написано моё имя.
— Слушала?
— Нет. Хочу сделать это сейчас. И хочу, чтобы ты тоже послушал.
— Хорошо, — Харли кивает, садясь на диван. Триш опускает устройство на журнальный столик, нажимает на кнопку и садится рядом с Кинером. Спустя несколько секунд в кресле напротив устраивается Тони Старк в чёрных брюках и белой рубашке.
— Вот и я. Снова. Снова впутываю тебя и маму в неприятности, но, наверное, вы уже к этому привыкли. Не могли не привыкнуть. Пеппер не поймёт, что на этой записи, я постарался, чтобы только ты могла её просмотреть. А раз ты её смотришь, значит, случилось то, чего я опасался. Думаю, что бесполезно извиняться за всё, во что я впутал тебя, ты знаешь, что я извиняюсь и вновь всё порчу. Поэтому я хочу сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь. Итак, я, Ричард Паркер и Норман Озборн объединились, чтобы помочь найти Норману лекарство от его болезни. Так и возникло «Исцеление». Проект занимался исследованием генетически модифицированных пауков, и мы делали несомненные успехи. Пока дело не дошло до практики, где я и Ричард выяснили, проведя опыт на больной крысе, что «Исцеление» ещё больше усугубило ситуацию. Крыса превратилась в чудовище, и мы были вынуждены закрыть проект. Но Норман не понимал этого. Поэтому я и забрал алгоритм распада. Но дело не в этом. Сами пауки не представляют опасности, в отличие от крови того, кто принял яд паука и не превратился в чудовище. Если Норман получит его кровь, то ситуация будет ещё хуже, чем с крысой.