Пол открыл глаза, почувствовав, что скорость вдруг стремительно увеличилась. Они прокатились на волне и влетели на влажный песок, прямо к ногам Квигина и Севан.
Пол ошалело уставился на них. Он задыхался и, как рыба, беспомощно открывал рот. Севан дотронулась волшебной палочкой до его носа и рта, и он снова задышал, облегченно всхлипнул и свалился на песок рядом с дельфином.
Поскольку Пол был явно не способен объяснить, что с ним случилось с того момента, как они расстались, Квигин улегся на песок нос к носу с дельфином и завел с ним продолжительную и, судя по всему, увлекательную беседу. Похоже, Квигин быстро усвоил дельфинью речь.
Севан молча наблюдала, как акульи плавники кружат возле берега. Когда они развернулись и унеслись в открытое море, ребята столкнули дельфина в воду, а Пола вытащили подальше на берег.
— Что-то мне часто приходится вытаскивать тебя из воды, — дружелюбно усмехнулся Квигин.
— Спасибо, — пробормотал Пол. — Больше тебе не придется этого делать. В жизни больше не подойду к воде.
— Не говори глупости, — отрезала Севан. — Куда ты денешься?
— А я, если понадобится, вытащу тебя, — добавил Квигин. — Кстати, ты видел что-нибудь интересное в этой впадине?
— Хм, пожалуй, — ответил Пол.
— Ну, так расскажи скорей, — нетерпеливо вскричал Квигин. — Какие существа там обитают?
— А нельзя мне сначала немного передохнуть? И разве нам не нужно отыскать Димуса и всех остальных?
— Они в замке — отец и… другие, — дрожащим голосом ответила Севан. — Мы только что вернулись на берег искать тебя, и дельфины сказали, что ты плывешь сюда.
— В замке? В каком замке? — спросил Пол. Мозги его промокли не меньше, чем одежда, и он с трудом соображал, что происходит и где он оказался.
— Кэр Фолин, — ответил Квигин, показав куда-то вглубь берега. — Очень хороший замок, кстати. Там в башнях полно сов, а на кухне водятся песчаные мыши.
— Здорово, — пробормотал Пол, хотя и не представлял, каким образом присутствие сов и мышей сказывается на качестве замка. — А мы можем пойти туда и что-нибудь поесть?
— Конечно, — сказал Квигин, помогая ему подняться. — А по дороге ты нам расскажешь, что с тобой было.
— А вы расскажете мне, как удалось Димусу, сэру Реллену и… — тут Пол заметил, что Севан плачет, а Квигин потирает нос.
— Сэр Реллен, — голос Квигина сразу стал серьезным, — сэр Реллен…
— Гварульхи убили его, — прошептала Севан. — Сэра Реллена, Таннаса, Фейля, Седрека и Говарта…
Она замолчала, сглотнув слезы, а Квигин закончил вместо нее:
— Сэр Реллен остался помочь раненым и прикрыть отступление.
Все трое надолго замолчали. Пол думал о сэре Реллене, вспоминал, как впервые увидел его. И те, другие погибшие, имена которых он не знал, тогда смеялись и радовались Морскому празднику.
Пол сунул руку в кошель и нащупал Дыхание и Кровь. В этот момент он поклялся себе во что бы то ни стало узнать, как воспользоваться ими, чтобы остановить Тряпичную ведьму и ее тварей, спасти Джулию и всех остальных людей, чьи жизни вознамерилась забрать или разрушить ведьма.
— Пойдемте, — твердо сказал он. — Нужно вернуться в замок.
15. Анхивар. Алейн
Джулия ощущала странное спокойствие, поднимаясь к вершине кургана. Приняв решение идти дальше, она словно смирилась с судьбой.
Когда до вершины оставалось не больше пятидесяти метров, воспоминания снова изменились, правда, не сильно — день сменился ночью, стало очень холодно и ветрено. Но уже через минуту рассвело и потеплело. Местность же не изменилась нисколько.
«Наверное, вблизи кургана могут происходить только незначительные изменения в памяти, — подумала Джулия. — В конце концов, это должно быть самым сильным воспоминанием ведьмы».
Шагавший впереди Мирран вдруг остановился. Джулия преодолела последние несколько метров и встала рядом с ним. Ее взгляду открылась усыпанная ракушками вершина кургана, сверкающая в утреннем солнце.
В самом центре светилось кольцо голубого пламени. Его языки двигались, но так медленно, что вряд ли были настоящими. К тому же они были холодными: Джулия чувствовала их леденящий холод, несмотря на то, что солнце уже пригревало.
Внутри кольца, на ракушках лежала женщина. Ее рыжие волосы разметались по земле. На ней было простое черное платье, резко контрастировавшее с белыми ракушками. На груди поблескивала серебряная звезда, отражая языки голубого пламени.