— Вы знаете, он изнасиловал мою мать.
— Ну, вы-то в этом не виноваты.
— Он мой отец.
— За это вы тоже едва ли можете отвечать.
— Зачем вы это сделали, а? — спросил Эйнар, указывая на гроб.
— Мне казалось, это необходимо. Так я установил, что она умерла от той же болезни, что и ваша дочь.
— Я хочу вернуть ее на место, — сказал Эйнар.
— Отличная идея, — кивнул Эрленд, делая полшага к гробу. — Думаю, это вы тоже захотите положить в гроб.
Эрленд протянул Эйнару кожаный портфель — тот не покидал его машину с тех пор, как Эрленд попрощался с коллекционером.
— Что это?
— Та самая болезнь, — сказал Эрленд.
— Не понимаю.
— Это мозг Ауд. Мне кажется, нам стоит вернуть его владелице.
Эйнар в некотором замешательстве переводил взгляд с портфеля на Эрленда. Эрленд подошел вплотную к гробу — Эйнар стоял у другого конца, — положил портфель на крышку и вернулся туда, где стоял до этого.
— Я хочу, чтобы меня кремировали, — вдруг сказал Эйнар.
— У вас впереди целая жизнь, еще успеете составить завещание, — отозвался Эрленд.
— Ага, щас, целая жизнь. — Эйнар повысил голос. — Что такое целая жизнь? Что это за жизнь, семь лет? Что это за жизнь такая? Можете мне сказать?
— Не могу, — признал Эрленд. — Дробовик у вас с собой?
— Я был у Элин, — сообщил Эйнар, проигнорировав вопрос. — Да вы небось и так знаете. Мы говорили про Ауд. Мою сестру. Я много про нее знал, но до самого последнего времени не понимал, что она мне сестра. Я видел, как вы вынимаете ее из могилы. Когда Элин попыталась на вас наброситься, я не мог ей не сочувствовать.
— Откуда вы узнали про Ауд?
— Из нашей базы. Я отыскал всех, кто умер от этой конкретной вариации болезни. Я тогда еще не знал, что я сын Хольберга, а Ауд моя сестра. Это я узнал потом. Узнал, как был зачат. Это мне мама рассказала.
Он поднял глаза на Эрленда.
— После того, как определил, что я сам носитель.
— Как вам удалось связать Хольберга и Ауд?
— Все в базе, все в базе. Одна и та же болезнь. Этот конкретный вариант опухоли мозга встречается так редко, что найти все очень просто.
Эйнар замолчал на миг, а затем заговорил, в мельчайших подробностях и без отступлений изложив все, что думал и делал. Казалось, рассказ отрепетирован, так четко и без пауз он говорил. Говорил негромко, не меняющимся, ровным тоном, лишь иногда переходя на шепот. Дождь барабанил по земле и по крышке гроба, во тьме ночи раздавалось слабое эхо. Эйнар рассказал, как дочь внезапно заболела, когда ей исполнилось четыре. Болезнь не сумели сразу диагностировать, прошло несколько месяцев, пока врачи не пришли к выводу, что речь идет о редком заболевании нервной системы. Считалось, что болезнь передается по наследству и прослеживается в ряде семей, однако вот же странность, Эйнар выяснил, что ни в семье со стороны матери, ни в семье со стороны отца ею никто не болел. Возможно, сказали врачи, это редкая девиация, а может быть, и просто мутация. Но объяснить случившееся не получалось.
Врачи сказали, что в результате течения болезни в мозгу у девочки растет опухоль, которая угрожает ее жизни, смерть прогнозируется в течение двух лет. После этого начался кошмар, который, как сказал Эйнар, он не в силах передать Эрленду.
— У вас есть дети?
— Двое, — ответил Эрленд. — Мальчик и девочка.
— У нас была только наша крошка, — сказал Эйнар, — и когда она умерла, мы расстались. Вдруг получилось, будто нас вместе ничто не держит, и единственное общее — скорбь и память о страданиях, о жизни в больнице. Когда все это закончилось, закончились и наши жизни. Ничего не осталось.
Эйнар замолчал и закрыл глаза, словно в забытьи. По его лицу катились капли дождя.
— А потом появилась эта компания, я был нанят одним из первых, — продолжил он неожиданно. — Когда создали базу данных, я словно воскрес. Мне было мало расплывчатых ответов врачей. Я должен был найти подлинную причину. Я вновь ощутил интерес к жизни, обрел новую цель — понять, как болезнь попала к моей дочке. База данных историй болезни слинкована с генеалогической базой, и если воспользоваться этой связью и знать, что хочешь найти, как расшифровывать коды, то можно отыскать, где кроется болезнь, отследить ее до каждой семьи, где она есть. И можно найти девиации. Вроде меня. Вроде Ауд.
— Я говорил с Каритас из Центра, — сказал Эрленд, мучительно ища способ, как заставить Эйнара его услышать. — Она подробно рассказала мне, что и как вы сделали. Все это так ново для нас. Люди до конца не понимают, что можно сотворить на основании собранной информации. Не понимают, что там хранится, что можно там вычитать.