— Так мы далеко не уйдём. Даже если вы что-то не хотите сообщать правоохранительным органам и суду, это не освобождает вас от исповеди передо мной. Мы же договорились?
— Договорились. В данном случае я просто откажусь отвечать на этот вопрос.
— Здорово. — меня эта ситуация стала веселить. В буквальном смысле слова. — Как же я буду вас защищать, если вы отказываетесь сообщить мне обстоятельства, которые исключают вашу виновность? — в ответ Фёдоров лишь пожал плечами. — Хорошо. Кому принадлежит абонентский номер +79215832190? С кем вы разговаривали, набирая данный номер 28.06.2019 года?
— С человеком, информация о котором не относится к делу.
— Вам не кажется, что я должен определять, что относится к делу, а что не относится?
— Вячеслав Иванович, ваши два вопроса и ответы на них никак не могут повлиять на то, виновен я или нет. Есть презумпция невиновности, следователь должен был доказать, что я находился на месте происшествия в момент убийства. Прокурор должен был представить суду доказательства моей причастности к убийству. Ни тот, ни другой этого не сделали. Уверен, апелляционный суд разберётся в ситуации, вам и господину Плотникову необходимо лишь найти нужные слова.
— Я знаю три таких слова: «Он не виновен». Достаточно? — моя интонация была такой, что только идиот не заметил бы сарказма.
— Видимо нет. — Фёдоров говорил спокойно, как будто издевался. При этом он понял мой сарказм, я был в этом уверен. — Ещё вопросы?
— Да, несколько вопросов у меня есть. — я понял, что Селезнёв ошибся в Степане, он далеко не слаб. Просто он живёт или хочет жить по другим законам. Таких ещё называет «себе на уме». — Как давно вы познакомились с Костомаровым, как часто у него бывали?
— Я познакомился с ним около года назад. Его рекомендовал мне кто-то из друзей, не помню кто. — он посмотрел на меня. — Мне рекомендовали его как человека, который может обеспечить меня нужным количество кокаина, героина либо марихуаны. Нужного количества и нужного качества. Для меня это было важно. В городе, да и вообще в России у меня было мало друзей. Проблемы, возникающие из-за моих слабостей, я предпочитаю решать сам, не обращаясь за помощью к матери или нашим работникам. Наркотики я собирался приобретать для собственного потребления. Где-то в сентябре прошлого года мы встретились с ним первый раз: я сообщил ему свои потребности, в ответ он сообщил, что сможет обеспечивать меня всем необходимым по мере необходимости. Я старался изучить законы, действующие в России, в том числе и уголовный кодекс. Поэтому у Костомарова я приобретал наркотики в минимальных количествах, достаточных для одной-двух доз. Из-за этого я встречался с ним часто, примерно раз-два в неделю.
— Этого было для вас достаточно? — я не очень поверил его словам, наркоманы очень зависимы, наркотики им нужны постоянно, то есть каждодневно. Две-три дозы в неделю для наркомана тоже самое, что для младенца одно кормление в день.
— Для меня достаточно. — холодно ответил Степан. — Пока. Если же меня не оправдают и не выпустят отсюда, то длительное время я вообще буду обходиться без наркотиков.
— Смешно. — мне понравилось, что он способен шутить. — Хорошо, своё алиби вы отказываетесь раскрывать. Скажите, как часто вы бывали в квартире Костомарова, были ли вы в его квартире 28.06.2019 года?
— Я бывал в его квартире примерно пять-шесть раз в месяц. Иногда я приходил к нему за товаром, иногда он привозил его сам в условленное место. В квартире Костомарова в день убийства я не был. Последний раз я там был 26 июня, около 11 часов приехал, забрал покупку и уехал. В квартире находился не более 15 минут.
— У вас с убитым случались конфликты?
— Конфликты? Нет. Имелись случаи недопонимания. Илья почему-то считал, что может нарушать обусловленные сроки доставки мне наркотиков, стоимость которых я проплачивал заранее. Он мог запоздать с доставкой на день, а то и два. Мне это не нравилось. Я педант, сторонник строгого соблюдения условий соглашения, пусть и не одобряемого законом. Он в этом отношении был необязателен. На этой почве я неоднократно предъявлял ему претензии.
— Вы часто встречали в квартире убитого иных лиц? Его друзей, знакомых, других покупателей?
— Нет. За год знакомства я лишь дважды видел в его квартире посторонних. С одним покупателем я столкнулся в дверях, он выходил из квартиры Ильи. О нём сказать ничего не могу. С другим я даже познакомился — Игорь Костин. Его я запомнил из-за того, что у него были финансовые проблемы и я приобрёл для него нужный ему наркотик. Костомаров отказывался дать Костину в долг, я оплатил. Кстати, именно Костин и стал основным свидетелем по делу, хотя в суд не явился.