Кеша: – Да уж…Тоже мне, мать, называется.
Алевтина Викторовна: – Мать – не мать, а всё же… Итак… Может, ещё что есть?
Кеша: – Ничего. Я женюсь. Вернее, женился уже.
Алевтина Викторовна: – Поздравляю.
Кеша: – Ха! Из твоих поздравлений варежки не сошьёшь!
Алевтина Викторовна: – Так ты их и не носить-то никогда не будешь!
Кеша (ехидно): – Нет их – вот и не ношу…
Алевтина Викторовна: – А-а-а… В который раз?
Кеша: – Чего?
Алевтина Викторовна: – В который раз женишься-то? В пятый или шестой?
Кеша: – Какая разница! И вообще,– я люблю её, чтобы ты знала…
Алевтина Викторовна: – Хм… А я – знаю…Ты ж без любви ещё ни разу не женился.
Кеша: – Да что ты знаешь!
Алевтина Викторовна: – Я? Я-то – всё знаю…
Кеша: – Сомневаюсь. Это ж – Оля. Оля! Я её всю жизнь любил…Ещё с десятого класса…
Алевтина Викторовна (берёт со стола альбом с фотографиями, рассматривает выпускную фотографию): – А… Эта или эта?
Кеша: – Эта. (Тычет пальцем в фото.)
Кеша наклоняется над матерью. Та – отстраняется, машет на него рукой, закрывает нос полой халата.
Алевтина Викторовна: – Держи социальную дистанцию!
Кеша (пожимает плечами): – Пожалуйста…
Алевтина Викторовна (качает головой, смотрит в альбом): – Да уж… А эту, кажется, Юлей звали…
Кеша: – Какой Юлей! (Присматривается издалека.) А… да. Это – Юлька. Вот она – Ольга! (Тычет пальцем в пространство.) Оленька моя!
Алевтина Викторовна (пристально смотрит на сына): – Как интересно!
Кеша: – Что ты – не помнишь, что ли?
Алевтина Викторовна: – Честно говоря, нет, не помню. Они для меня все на одно лицо были…
Кеша (мнётся): – Да уж, внимательное отношение…
Алевтина Викторовна: – Отношение, как и воспитание, заключается не в том, чтобы помнить всех зазноб сына. Ты зачем пришёл?
Кеша: – Я… Это…Нам жить негде…
Алевтина Викторовна: – И – что?
Алевтина Викторовна кладёт альбом на стол, встаёт, смотрит на часы. Идёт к станку. Она переодевается за ширмой, продолжая диалог с сыном.
Кеша: – И – то…
Алевтина Викторовна: – Ну, так с этого вопроса и надо было начинать думать…
Кеша (зло): – Да? О чём думать?
Алевтина Викторовна: – О жизни, о будущем, о быте вообще… В общем – пора уже научиться думать, а потом уж – делать.
Кеша: – Вот ты как?
Алевтина Викторовна: – Как?
Алевтина Викторовна переоделась и подходит к станку, начинает заниматься.
Кеша: – Как всегда! Тебе про мою жизнь – всегда наплевать было! А теперь, когда…Когда я счастлив, наконец… А если это любовь?
Алевтина Викторовна (перебивает): – Маша! Маруся-а!
Кеша: – Вечно так…
Входит Маша, вытирая руки о полотенце.
Алевтина Викторовна: – Маруся, включи Баха, что ли…
Маша (кивает): – Сейчас…
Маша опускается на колени в углу, включает музыкальный центр. С трудом она встаёт на ноги…
Алевтина Викторовна (Маше): – Спасибо. К пяти обед будет?
Маша (кивает): – Куда он денется…
Маша уходит на кухню. Алевтина Викторовна активно занимается.
Алевтина Викторовна (Кеше, строго, почти официально): – Прости, но я хоть и мать твоя, но тебе уже не семнадцать годочков… И как-то хотелось бы увидеть бо́льшую самостоятельность…
Кеша: – Самостоятельность! Ишь ты! Я вот теперь, наконец, женился – и стал абсолютно самостоятельным…
Алевтина Викторовна: – Да? Очень хорошо… А твоя прежняя жена – жива ещё? Или – правильнее спросить – жёны?
Кеша (сбивается): – Жива… Живы… Почти все… А что такого?
Алевтина Викторовна: – Ничего… Ты уж в шестой раз самостоятельным становишься…Детей-то – сколько уже по свету шатается?
Кеша: – Нисколько! Да плевать мне на этих… на детей… Может, они и не мои ещё…
Алевтина Викторовна (всплёскивает руками): – Гениально… А алименты в ноябре? Ты же сам умолял меня заплатить! За кого, спрашивается, – за чужих или за своих???
Кеша: – Да какая тебе разница-то? Ты ж мне́ помогала, мне! Вот и всё!
Алевтина Викторовна (устало): – В твоём возрасте это ты́ уже должен мне помогать. А не наоборот…
Кеша: – Мать, ну ты железная женщина! Я с тобой – о жизни говорю, а ты (показывает) ногами машешь!
Алевтина Викторовна: – С Вами – только железные могут выжить… А я махала, машу и буду махать! Пока я дышу – я не позволю себе скатиться до такого состояния, как эти твои… жёны… Я – работаю над собой! Я – совершенствуюсь. У меня – ответственность перед зрителем есть. Раз он пришёл в театр, надо же на что-то приличное смотреть!