– Вы и это помните…
– Моя жена умерла в том же году и даже в том же месяце, – бесстрастно ответил мужчина. – Так что невольно запомнилось. – И без всякого перехода предложил: – Давайте-ка пить чай!
– И пора, – подхватила Елена. – Садитесь, садитесь! Девочки, вы у нас и заночуйте!
– Нет, мне нужно вернуться в Москву! – воскликнула Александра, беря чашку. – Я обещала.
– А я никому не обещала! – жизнерадостно заявила Марина. – Я могу и заночевать!
Художница взглянула на нее с изумлением и немым упреком, но та как будто не поняла этого взгляда. «В Москве она говорила одно, теперь другое. – Александра молча принялась за чай. – Обещала, что вернемся, хоть бы и на машину пришлось разориться, а теперь ночевать собралась. Говорила, что звонить и предупреждать необязательно, а вышло, что не помешало бы, сама же извинялась. И главное, время уходит… Зря уходит. И приехала я, кажется, зря!»
– А что, Александра, – обратился к ней Птенцов, мгновенно осушивший чашку, которую Елена вмиг наполнила заново, – трудновато сейчас торговцам стариной хлеб дается? Раньше легче было? Кстати, как давно вы этим благородным занятием промышлять изволите?
– Тринадцатый год.
– Так это недавно… – с заметным разочарованием протянул он. – Вы, значит, не застали никого из стариков. А я вот полвека отдал этому делу. Такое случалось… Вспоминаю, самому не верится.
– А вы напишите мемуары, не первый раз прошу! – вмешалась Марина, разломившая сушку и макавшая ее в чай. – Это будет захватывающее чтение…
– Талантом Бог не наградил, – с кислой усмешкой ответил мужчина. – Что толку бумагу переводить!
– Да ведь можно литобработчика взять, – не унималась та. – Все так делают.
– Ни к чему, Мариночка. Все ни к чему! Да я уже и путаю многое… Мешаю одно с другим. Память, будто молью побило, сплошные дыры. Только тронь – ползет, на клочки распадается.
– Вот прямо так бы и начали! Я даже по вашей речи сужу, что написать вы могли бы отлично! И про плохую память не верю, не говорите этого!
– Ему бы только поспорить, – вставила словечко Елена. – Характерец, боже упаси!
– Именно, – подтвердил Птенцов. – Если уж я спорю с такими ангелами, как вы, что же я сделаю с литобработчиком, который возьмется причесывать мои мемуары?! Его бы хоть пожалели!
– А кстати, о жалости, – Марина все еще улыбалась, но ее голос сделался серьезным. – Ведь мы к вам как раз пожаловаться приехали.
– Я догадался, что не на меня с моими хворями вы любоваться отправились в такую даль, несмотря на погодку… – Мужчина тоже посерьезнел. – На кого жалуетесь?
– На собачку одну. Не можем сообразить, что она из себя представляет. Саша, покажи фотографию!
Александра подняла с пола сумку, достала конверт и бережно извлекла лист с наклеенным фото. Птенцов взял картон и несколько минут молча разглядывал снимок. На его лице не отражалось никаких эмоций. Елена, забрав чайник, отправилась подогревать его на плите. Марина сидела, слегка подавшись вперед, словно ожидая команды на старте. Александру от волнения познабливало.
Наконец мужчина перевернул картон и прочитал надписи на оборотной стороне. Художница заметила легкую тень, мелькнувшую в его глазах. Теперь она разглядела их цвет – серый. В следующий миг они встретились взглядами.
– Это, как я понял, предмет сервировки? – сдержанно спросил ее Птенцов. – А в чем состоит ваше затруднение?
– Мы не можем его датировать для начала, – ответила за приятельницу Марина. – Мы ничего о нем не знаем.
– А почему вам непременно нужно что-то узнать? – Птенцов обращался по-прежнему только к Александре.
– Потому что я его ищу, – просто ответила женщина.
После недолгой паузы антиквар покачал головой:
– По снимку, ничего не зная… Желаю удачи.
– Вы что же, больше ничего нам не скажете?! – разочарованно воскликнула Марина. – Вам никогда это изображение не встречалось?
– Впервые вижу. Но вещь примечательная, надо признать. Я думаю, она находится в частной коллекции или где-то в музейных запасниках, таких глубоких, что они не архивировались и не цифровались.
– Чтобы подобная вещь могла находиться в музее или в частном собрании и ни разу не попасть в каталог? – недоверчиво спросила Александра. – Не могу поверить.
– Почему же? – возразил мужчина. – Случается всякое. Бывают иногда чудеса. Иной раз, «навозну кучу разрывая», такое жемчужное зерно найдешь, что ах!
– То-то, что ах, – проворчала Марина. – Это роскошное серебро, и я не я, если это не массив. Я прямо чувствую!