— Что ж, можете расслабиться. Мне не нужна сделка, при которой я набью свой банковский счет, но при этом буду греть скамейку запасных.
У «Кугуаров» эта скамейка очень длинная, но если бы предложение было настоящим, нехватка игрового времени стоила бы того, чтобы остаться с Ноа. Однако оно таковым не было. Прими я столь щедрое подаяние, Рик лишь номинально запишет меня в команду, и ради этого придется отказаться от Ноа. А потом меня либо сольют на отборочных, либо просто не будут выпускать на поле.
Рик протягивает мне руку.
— Я думал... когда Хантингтон затеял все это, я решил, что это ты используешь связи, чтобы получить контракт. Мне... мне жаль, что я тебя недооценил. — Он вновь отводит взгляд, и я понимаю, что мне не понравится то, что он собирается сказать. — Я уже отправил предложение твоему агенту. Хантингтон был абсолютно уверен, что ты его примешь, поэтому послал бумаги еще до встречи.
Я фыркаю.
— О нет, он не был уверен. Мой агент будет настаивать, чтобы я принял предложение из-за гонорара. Мистер Хантингтон пытается загнать меня в угол.
— Поезжай в Чикаго.
— Откуда вы знаете про Чикаго?
— Футбольный мир тесен.
И все же отцу Ноа Рик об этом не рассказал. Интересно, почему.
— Если хочешь мой совет, не оглядывайся на своего бойфренда. «Вориорз» нуждаются в ком-то вроде тебя.
«Как и Ноа», — мысленно замечаю я.
С самого начала я восхищался этим парнем и его полным пренебрежением ко всякому дерьму, происходящему вокруг. В этом весь он и его жизненная позиция. Но это не значит, что внутри ему не больно.
Все, чего я хочу — сделать Ноа счастливым, хотя сам он от меня этого не желает. И, конечно, этого никогда не произойдет, если его отец будет дышать нам в затылок. Тому и невдомек, что мы с Ноа и так расстанемся. Такова сделка. И не важно, что я хочу большего. Ни за что не стану для Ноа вторым Ароном. И от своего слова не отступлю.
Может, пришла пора поставить точку. Хотя и раньше, чем мы планировали.
Черт.
***
Я вылетаю из офиса Хантингтона-старшего и нажимаю кнопку вызова на телефоне.
— Дэймон Кинг.
— Срочно встречаемся. Сейчас.
— Можешь приехать в OTS?
— Не-а. Встретимся в баре.
— В середине дня? Это как-то связано с предложением от «Кугуаров»?
Я резко торможу посреди улицы.
— Ты его уже видел.
— Это отличное предложение. Мы будем рекомендовать, чтобы ты его принял.
— Я к этому контракту нахрен не прикоснусь.
— Мэтт, что ты не договариваешь? Как ты узнал о контракте?
— Надо встретиться.
— Ни в коем случае не заходи сейчас в бар. Таблоиды сойдут с ума. Ты сейчас где?
Я оглядываюсь по сторонам, все еще плохо ориентируясь в городе.
— В Мидтауне.
— В паре кварталов от OTS есть итальянский ресторанчик. Займи там столик и закажи выпивку. И что-нибудь на ланч. Скоро буду.
К тому времени, когда появляется Дэймон, я уже успеваю опрокинуть две порции виски, а куриный салат так и стоит передо мной нетронутым.
— Окей, что происходит?
— Я принимаю предложение «Вориорз».
Деймон замирает.
— Нью-Йорк дает больше денег. На хренову тучу больше.
— А еще больше конкуренции за время на поле. «Вориорз» я нужен. «Кугуарам» — нет.
— Аргумент, конечно, веский, но деньги с лихвой его компенсируют, так что причина твоего отказа не в этом. У вас с Ноа что-то случилось? Вы поссорились, или...
— Ты знаешь... о нас?
— Ага. Знаю. Говорил об этом с Ноа, велел прекращать. Он согласился, но я этого парня уже восемь лет знаю, и сразу понял, что он врет. Что у вас произошло? Ноа разбил тебе сердце? Поэтому ты хочешь переехать? Нью-Йорк большой. Тебе не обязательно с ним пересекаться.
— Никто никому сердце не разбивал.
По крайней мере, пока.
— Тогда мне нужно более серьезное объяснение, почему ты вдруг отказываешься от контракта на сумму гораздо большую, чем мог рассчитывать. Без обид.
Я делаю большой глоток виски, осушив стакан.
— А вы, ребята, не задавались вопросом, с чего это вдруг в последнюю минуту возникло такое предложение-ночной кошмар пиарщика? Если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, значит, так оно и есть.
Я машу официантке, указывая на свой пустой стакан. Дэймон пододвигает ко мне салат.
— Съешь что-нибудь, а то развезет на пустой желудок. Слушай, ты должен мне сказать, что происходит. Ты же мой клиент, обещаю не говорить Ноа и Мэддоксу. Вообще никому, если не захочешь.
Я вздыхаю в свой пустой стакан.
— Рик Дуклас — хороший друг отца Ноа. Хотя, учитывая, что его шантажом заставили предложить мне контракт, понятие «друг» в данном случае довольно относительное.
Дэймон моргает, уставившись на меня, пока до него доходит смысл моих слов.
— Условия контракта таковы, что я получаю обратно НФЛ, а Ноа перестает встречаться с Мэттом Джексоном и исчезает из поля зрения папарацци.
Дэймон ослабляет галстук и, когда официантка приносит мою выпивку, выхватывает у нее стакан и залпом осушает.
— Мне понадобится еще порция. — Он морщится от обжигающего ощущения в горле. — Нет, несите две.
— Какой бы контракт я ни выбрал – всё сплошная лажа, — говорю я, едва официантка отходит на достаточное расстояние.
— Все равно, Ноа сказал, что у вас это временно. Так какая тебе разница?
— Мне без разницы, насколько мы с Ноа «временные». Я с ним так не поступлю. Даже если бы не блат, если бы это был настоящий контракт, мне пришлось бы бороться за игровое время на поле. Это в том случае, если бы я прошел отборочные тренировки. Так что проблема не только в протекции.
— Ты мог бы пожаловаться в Лигу.
— Да ну нахрен. Я и так достаточно мелькал в прессе. Только скандала с шантажом не хватало.
Дэймон поджимает губы.
— Ты должен рассказать Ноа о его отце.
Я мотаю головой.
— Я не причиню ему такой боли. Да и какой смысл? Все равно я не собираюсь соглашаться на сделку.
Пальцы Дэймона нервно барабанят по скатерти.
— Ты ведь знаешь, да?
— Знаю что? — раздражаюсь я.
— Никогда не задумывался, почему Ноа поехал учиться в Ньюпорт, а не куда-нибудь в Лигу Плюща? Он мог бы купить себе место где угодно, не говоря уже о том, что вся его семья оканчивала Гарвард. Так зачем же выбирать Ньюпорт? Мы никак не могли разобраться. Я помню Ноа на первом курсе. В смысле, это же Ноа! Невозможно просто пройти мимо него и не заметить, как он горяч и сексуален. И ведет себя так, будто ему принадлежит весь мир. Он всегда зависал с одним парнем. Мы подозревали, что они вместе, хотя обвинить их в откровенном афишировании было нельзя.
— К чему ты ведешь? — Я прекрасно знаю, к чему именно ведет Дэймон. Но Ноа утверждал, что друзья были не в курсе.
— На второй курс Ноа вернулся один. Вступил во все ЛГБТК организации и клубы, стал спать со всеми подряд. Когда мы по-настоящему сдружились, я спросил, что стало с тем парнем, но Ноа сразу замкнулся. Сказал только, что тот перевелся в другой колледж. Мы все решили, что именно из-за того придурка Ноа стал таким, ну, Ноа. У нас было несколько теорий. Все мы встречались с мистером Хантингтоном и не раз слышали, как Ноа на него жаловался. Так что не нужно быть гением, чтобы понять, что тут была замешана взятка.