Адальберто повторял:
- Ma che brutto! Che brutto!
Говорил:
- Если бы мы не пришли сейчас, было бы слишком поздно.
Говорил:
- У вас специальное образование, вы должны подобрать то, с чем будете работать, с чем вас учили работать.
Она ответила:
- Я не могу.
Он сказал:
- Если я что-то скажу, это может исказить то, чему вас учили.
Она сказала:
- Я не могу.
Он сказал:
- Ладно-ладно. Послушайте, заберем это всё. У меня нет времени с этим разбираться, когда вернемся, сами решите, что вы хотите использовать.
Он подошел к продавщице и махнул рукой назад:
- Ich will alles verkaufen, продаю всё.
Можно сказать, она не привыкла к покупателям, которые не знают немецкий. Можно сказать, Адальберто не привык к людям, которые не сворачиваются в клубок и не притворяются мертвыми, если им предлагают уйму денег.
Она сказала:
- Kaufen, Адальберто, купить. Вы сказали, что хотите всё продать.
Адальберто сказал: "В свое время всё продам. Но ладно. Ich will alles kaufen, мадам, всё покупаю".
Она просто не могла всё это выдержать - все эти деньги, которые лились рекой, пока она мучилась в поисках 600 фунтов арендной платы за студию и раздумывала, где повесит картины, если не сможет оплатить аренду.
Так что она сказала:
- Нет, это глупо. В студии негде всё это сложить.
Она сказала:
- Послушайте, Адальберто. Давайте уйдем. Прогуляемся. Пойдем в кафе. Вряд ли вы там будете стоять и восклицать "Сhe brutto".
Это был один из ее самых удачных поступков в жизни.
Адальберто сказал:
- Ладно. Вы - босс. Я вернусь через час.
В Германии всё не так, как в Британии, где вы идете в магазин и просите совет, а они не смыслят ни бельмеса. Если вы идете в магазин строительных материалов, люди, которые там работают, будут знать всё о разных породах древесины. Если вы идете в магазин кроватей, люди, которые там работают, будут знать всё о конструкции кроватей и о том, какие кровати удобны для спины, и все кровати действительно хорошо сконструированы, потому что люди знают свое дело. А если идете в галантерейную лавку, персонал будет знать всё о разных видах ткани, о том, какие использовать нитки и какую пришить молнию на ткань определенного типа, и если вы попытаетесь купить что-то не то, они будут с вами суровы. Это сдерживает рост экономики, поскольку, чтобы получить такого рода работу, нужно пройти специальное обучение, но если вы придете в магазин, персонал там будет действительно знающий. Так что Адальберто разбирался в этом проекте, но делал всё в импульсивной итальянской манере, поэтому у него не могло всё получиться правильно, потому что для того, чтобы всё сделать правильно, смотрите, есть продавщица, которая работает в этой отрасли с юных лет, а Адальберто хотел положиться на память женщины, которая была в подмастерьях в далеком 1962-м.
Это вам и должно нравиться в итальянцах - то, что они абсолютно импульсивны и непредсказуемы, и непоследовательны, и во время Войны они вовсе не были заточены на то, чтобы уничтожать евреев, после того как немцы оккупировали Францию, евреи бежали в Италию от режима Виши, и это вам должно нравиться в итальянцах. А если посмотрите на Гёте, посмотрите на немцев, которые живут на юге, увидите, что им нравится в итальянцах - эта любовь к мгновению.
Но если вы собираетесь что-то сделать надлежащим образом, вам следует заранее составить план, семь раз отмерь, один раз отрежь. Отрежете неправильно - и ткань сморщится, всё пойдет наперекосяк.
Она принесла костюм с собой, поскольку, если покупаете то, что задумали, нельзя полагаться на память. Так что теперь она вытащила костюм из сумки и объяснила, что ее друг хочет костюмы, похожие на этот, но, наверное, это будет сложно пошить, потому что костюм пошит в 1962-м году. А потом она немножко солгала, потому что если бы сказала правду, прозвучало бы совсем, как дичь какая-то. Она сказала, что, думает, наверное, ее друг снимает фильм, и хочет, чтобы костюмы были аутентичные. Немка такое поймет - все детали должны быть точными.
Продавщица посмотрела на костюм. Спросила: