Через охрану, приемную и личного секретаря Князев, наконец, добрался до Макарова. Безликая Леночка впорхнула с подносом кофе и испарилась по мановению шефской руки.
- Я рад, что ты пришел, - сказал Витя. Впрочем, в этом антураже его все больше хотелось звать Виктором Олеговичем.
- Кто же отказывается от Мартеля.
- Ах, да, - опершись на подлокотники, Макаров тяжело поднялся из дутого кожаного кресла. - Только сначала надо будет подписать документы о неразглашении. Я же говорил, это наше внутреннее дело.
- Не вопрос. Мне интересно другое: допустим, я возьмусь и найду грабителей. Что вы будете делать дальше? Ведь заявление в полицию вы не подавали.
- Паш, сейчас же не девяностые, - Макаров разлил коньяк по низким округлым бокалам. - Никого не закопают в лесу и не бросят в пруд. Все законно. Но мы должны вернуть деньги. И кое-какие проценты. За моральный ущерб.
- С чего ты взял, что деньги еще в стране?
- Ты предлагаешь забить?
- Когда это было?
- Позавчера.
- Шансов мало.
- Ничего. След должен быть. Человек с улицы не может грабануть инкассатора и исчезнуть. Была подготовка, были свои люди. Посмотри материалы, иначе этот разговор не имеет смысла.
- Ладно, гляну. Но Вить, имей в виду: никаких гарантий.
Князев дал подписку о молчании, и Макаров протянул ему планшет.
- Здесь все.
- А как мне с этим работать? Перекинь лучше на электронку.
- Чтобы любой мог вскрыть? Глупость. Это теперь твой планшет. Он отключен от интернета и неплохо защищен от хакеров. Так безопаснее.
Паша открыл файлы и углубился в дело.
Двенадцатого апреля около четырех часов дня в отделение Транскомбанка на Юных Ленинцев приехала инкассация. Пока сотрудник был в здании, отключились свет и видеонаблюдение. Спустя минуту запустилась аварийная система: денежный курьер лежал на полу. В темноте он упал и ударился головой, но быстро пришел в себя. Мешок был при нем. Впрочем, чуть позже выяснилось, что в инкассаторской сумке не деньги, а муляж. Пропало около двадцати миллионов рублей. Из отделения никто не выбегал, посетителей обыскали - тщетно. Деньги исчезли, а пустой мешок с GPS-трекером нашелся в ближайшем мусорном баке. Сигнал тревоги не сработал, потому что датчик был слишком близко к отделению. На более ранних кадрах не было ни новых посетителей, ни намека на сумку c денежной куклой. Произошедшее напоминало фокус.
Князев против воли улыбнулся. Головоломка ему нравилась. Чисто, аккуратно, никакой стрельбы.
- Берусь. Но мне надо посмотреть место, поговорить со свидетелями.
- Конечно. Я дам тебе моих ребят, они уже занимаются этим делом.
Два качковатых парня отвезли Пашу на Юных Ленинцев. Старый район Кузьминок - сплошь облезлые пятиэтажки. В банке как раз возились ремонтники.
- Пришлось заменять половину проводки, - рассказал мужик в спецовке.
После пропажи денег про электричество сразу никто не подумал. Отключилось и отключилось. В этом доме не впервой. Тем более, сработала аварийка. Потом уже выяснили, что сверху все в порядке, жильцы не жаловались, а основная система так и не завелась. Вызвали бригаду, полезли в щиток, а там... Все провода изодраны, покусаны. Пришлось вскрывать гипсокартон. Выловили двух белых крыс. Рассыпали отраву. Дырку заделали, а проводку поверху пустили. В коробах.
- Где было первое замыкание? - спросил Князев.
- Здесь, в каморке охраны. Там дырка была небольшая в стене. Прямо у плинтуса. Наверное, через нее пролезли твари.
- А где крысы?
- Убили и выкинули на помойку. Не к себе же брать.
Князев поморщился. И к трупам пришлось привыкнуть, и к лужам крови. Но от такого все равно передергивало.
- Кто имел доступ в комнату охраны? - обратился он к макаровским качкам.
- Только охрана, - коротко ответил тот, что пониже.
- Кто дежурил в тот день?
- Расулов. Уже опросили. Вам должны были передать.
- Сегодня он тут?
- Не его смена.
Паша осмотрел отделение банка, камеры, хранилище. Побеседовал со специалистами-операторами. Кассирами, проще говоря. Потом решил наведаться к пострадавшему инкассатору Акимову. По правилам он должен был работать не один. Но именно двенадцатого апреля напарник Акимова Ерохин остался в машине. В дороге Князев просматривал записи допросов.
- Я полностью признаю свою вину, - говорил Ерохин со следами макаровских ребят на лице. - С утра мы пустыми заехали в забегаловку. Взяли, как обычно, по шаурме. В общем... Траванулся я. И главное, Акимов тоже свою съел, и хоть бы что. А меня выворачивало у машины, я разогнуться не мог. Уволите, да?
- Разберемся, - ответили за кадром. - Где шаурму брал?