- Михайлова она. Оксана Михайлова, восимисьт второй.
- Чего второй?
- Год рождения. Восимдисьт второй, - с трудом выговорил узбек.
- Отлично. Спасибо.
- Ты только про книжку, документы не скажешь? Ты не из полиция?
- Нет, успокойся.
И оставив растерянного парня с курицей наедине, Князев рванул на работу. Около десяти он позвонил качку Роме с поручением достать записи камер вокруг банка.
- Анализы пришли? - спросил он, расписав задание.
- У Вас на почте. Никаких подозрительных веществ. На бактерии пока не готово, только завтра. Скорее всего, обычное пищевое отравление.
Князев открыл файл с результатами, но список химических элементов был для него сродни арабской вязи. Что анализ рвотных масс, что состав мультивитаминов - одна фигня. Пришлось звонить бывшей. При всей своей стервозности она была неплохим криминалистом.
- Что на сей раз? - устало откликнулась Ольга вместо приветствия.
- Можешь глянуть один анализ? Уже скинул тебе на мыло.
- Ты что, Князев, приболел? - она вздохнула. - Сейчас, повиси секунду.
- Спасибо, дорогая.
- Очень смешно. Так, что тебе надо выяснить?
- Парня ни с того, ни с сего вывернуло наизнанку. Больше никаких симптомов. Есть мнение, что не случайно.
- Правильное мнение. Многовато цинка. Для вызова рвоты надежнее было травануть апоморфином, но его надо колоть. Зато цинк есть в каждом организме, ценная вещь, знаешь ли. Многие принимают его в комплексных препаратах.
- Это яд или что?
- Сульфат цинка - хорошее рвотное средство. Наружно используется как антисептик. Купить не проблема. И в анализах никто не обратит внимание. Сто процентов я тебе не дам. И как доказательство это не прокатит. Теоретически цинк мог находиться и на поверхности, с которой взяли образец. Белила, там. Да что угодно. Но я бы предположила намеренное отравление.
- А может быть такое, что на одного человека сульфат цинка подействовал, а на другого - нет?
- Только если он супермен.
- Понял.
Вопрос о том, как препарат попал только в шаурму Ерохина, оставался открытым. У Михайловой был доступ к еде. Плюс она устроилась на работу за неделю до ограбления банка, а потом тут же пропала. Хотя откуда ей было знать, что именно в этот день Ерохин с Акимовым приедут к узбеку подкрепиться? И как она могла рассчитать, кому достанется отравленная порция? А может, ей надо было не отменять инкассацию, а просто вывести из строя кого-то одного? Наугад?
У Акимова была возможность. Он мог нарочно нейтрализовать напарника, изобразить потерю сознания и подменить деньги куклой. Или же он действовал в сговоре с Ерохиным: пока тот извергал обед, чтобы отвести от себя подозрения, Акимов сходил за деньгами под спектакль с отключением света, потом в машине провернул замену и вызвал сотрудников. В таком случае, у них должны были быть сообщники внутри. Кто-то из посетителей или кассиров. Или тот же Расулов. Одна из кассирш до одури боялась крыс, оставались еще две и старший менеджер. Последнему ограбление было бы ни к чему, его зарплатой не обижали, да и карьера в Транскомбанке отняла у него двенадцать лет. Две оставшиеся кассирши вполне могли попасть под подозрение: одна работала в филиале всего пару месяцев, вторая - наоборот, вкалывала пять лет без всякого повышения и премий. Обе знали о внушительной сумме. Классика. В ограблениях банков частенько участвует кто-то из сотрудников или инкассаторов.
И все же Князева что-то смущало. Если Акимов и Ерохин были ворами, то зачем они подняли шум и остались у банка? Макаровские ребята напугали их до соплей. Взял деньги - беги, за пару часов они могли поменять машину, выехать из города и замести следы.
Паша вернулся к личной страничке Оксаны Михайловой, сменщице узбека. Девушка оказалась кондитером, пекла торты ручной работы. Делала маффины даже для крупных благотворительных мероприятий: хосписы, детские дома, больницы. Ее блог был заполнен изысканными фотографиями роскошной выпечки. Даже не будучи сладкоежкой, Князев ощутил прилив аппетита. Михайлова растила двух дочерей, но статус гласил: «Одинока». Вдова? В разводе? Этого Паша понять не мог. На всякий случай, он пролистал списки Транскомбанка на Юных Ленинцев. Михайловых было трое, среди них Оксана Валерьевна, 1982 года рождения. В девичестве - Трифонова. Трифонова... Эта фамилия была Князеву знакома. Он вернулся к папке с допросами - точно! Трифоновой звали ту полную даму, что присутствовала при ограблении. Паша проверил данные ее паспорта: муж - Валерий. Многовато совпадений.
В Транскомбанке у Трифоновой была зарплатная карточка, у ее дочери, Михайловой, - ипотека. Кредит на квартиру она оформила в 2002 году с мужем, однако по данным банка в 2013 году она развелась. При этом выплаты долларового долга после кризиса значительно поднялись. Князев пролистал файлы с историей Оксаны: Транскомбанк фиксировал ее обращение с просьбой перевести ипотеку в рубли или дать отсрочку в связи с разводом и двумя несовершеннолетними на иждивении. Отказано. Мотив - есть. Но Михайлова выполняла в этой истории второстепенную роль. Если допустить сговор между ней и Крашенинниковой, которая кормила ребенка в каморке охранника, то им должен был помогать кто-то еще. И Князев собирался проверить тех, кто имел лучшую возможность и неплохой мотив: двух кассирш.