Спустя непродолжительную паузу я продолжил.
– Миранда, – я наклонился к собеседнице, – я не святой и не апостол, а Российская Империя не рай обетованный. Но ни я, ни мои подданные не будем сидеть сложа руки, когда в галактике зреет нечто по-настоящему жуткое. Если мы правы, оно представляет угрозу даже не какому-то конкретному виду или региону, а всей разумной жизни в галактике. Но как бы ни была крепка наша воля, я прекрасно осознаю, что в одиночку мы не вытянем. Нам нужна помощь. Ваша помощь, Миранда. Вместе, я уверен, мы сможем обуздать деструктивные силы, порождённые человечеством, и пустить их на благо, на созидание чего-то лучшего. Вместе, Миранда. Не как подчинённый и начальник, а как равноправные союзники.
Думаю, в уме она уже сформировала примерную картину того, как будет выглядеть реализация моего предложения. Но… слишком много. Мы оба замерли в напряжённом ожидании, но я поспешил нарушить опустившуюся тишину.
– Если Вы откажетесь, – по моему лицу полоснули острым взглядом, – Вы свободно и беспрепятственно сможете покинуть империю, вместе с сестрой и её опекунами. А наша деятельность больше не пересечется.
– Это так по-мужски, Алекс. – Спустя долгие мгновения в тишине раздался холодный женский голос… с нотками веселья? – Заинтересовать девушку, а потом сдать назад.
Я бы возмутился, напомнив, что девиз «возбудим и не дадим» является изобретением с женской стороны баррикад, но мой мозг в эту сторону даже не смог шевельнуться. Я устал, и эта беседа была изматывающей. Для неё тоже – было хорошо видно, что слова даются Миранде с трудом… но раз она ещё фехтует, то я не могу ударить в грязь лицом.
– Значит... – Чувствую себя юношей выпрашивающий второе свидание. – Опасаетесь сказать «да», Миранда? Как это по-женски.
Миранда улыбнулась. По-настоящему улыбнулась в первый раз за нашу встречу.
– Мне нужно больше данных и информации. Я хочу разобраться во всём сама. – Уже серьёзно промолвила девушка, почувствовав себя, наконец, более свободно в моём присутствии.
– Разумеется. – Мягко улыбнулся. – Всё к Вашим ногам, Миранда.
– Вы говорите это каждому агенту, которого вербуете себе на службу.
Мелькнула, наконец, игривость.
– Нет, – буднично говорить правду было легко и приятно, – только Вам одной.
На что Миранда вопросительно-удивленно вскинула свою правую бровь так, как умеет делать только она одна.