— Сколько тебе лет? — спросила я, поворачиваясь к нему после того, как пристегнулась.
— Двадцать, — сказал он кратко.
Он был тихим, когда повел джип и помчался через нагромождение настойчивых такси ожидающих пассажиров.
— Потребуется час, чтобы доехать до столицы, — прокричал он через ревущий двигатель. — Кампала оживленный город, мисс Прайс, и я бы не останавливался, но думаю, это наша единственная возможность поесть перед длинной поездкой обратно к озеру Ньяго.
— Я как раз поела перед тем, как мы приземлились, — соврала я.
Честно говоря, я боялась есть все что было приготовлено не в Масего. Проклятый доктор Форд.
— Если тебе не терпится пройти через это, тогда мне тоже.
И это было последнее, что сказал Динган за всю поездку.
Тишина позволила мне наслаждаться видами невероятно привлекательной страны. Она также дала мне время смириться с тем, насколько моя жизнь изменится и насколько драматичными будут эти изменения.
Четыре часа очень долго. Достаточно долго, чтобы обдумать свою физическую реакцию на моего водителя и то, что я должна жить и работать с ним.
Я решила, что это было только цепкое сексуальное влечение, что я не потеряла контроль над собой. О да, ты королева самообладания.
Я повернулась к нему и насладилась его поджарой, мускулистой фигурой.
О. Мой. Бог.
Глава 7
— Это озеро Ньяго, — сказал Динган, испугав меня. — Детский дом Масего как раз к северу от этого озера. Землей, по которой мы сейчас едем, владеет Чарльз.
— Насколько много у него владений?
— Около пяти тысяч акров. Он владеет землей к северу от озера и к югу, и его собственность уходит на восток отсюда.
— Почему он купил землю в Уганде? — спросила я больше себя, чем Дингана.
— Почему бы и нет?
— Справедливо, — уступила я.
Динган раздраженно вздохнул.
— Это работа всей его жизни. Он хотел, чтобы землю обрабатывали. Удивительно, но земля в этой части Уганды стоит недорого. — Он ухмыльнулся.
Спустя полчаса мы объехали восточную сторону голубого озера и выехали на красную грунтовую дорогу.
— Масего всего в пяти минутах езды, — заявил он.
Мое горло упало к желудку, и я попыталась отмахнуться от дурного предчувствия.
— Как он выглядит?
— Он красивый. И ужасающий.
Я задержала дыхание на его ответ, брошенный неожиданно.
— Мне кажется, я должен подготовить тебя, — продолжил он.
Я сглотнула.
— Подготовить к чему?
— К здешним детям. — Неожиданный блеск появился в его глазах, и я смогла увидеть, как сильно он любил их, когда всего лишь говорил о них. — Некоторые изуродованы.
— Изуродованы?
— Покалечены.
— Я поняла, что ты имел в виду, но почему?
— Ты ничего не знаешь о нашем заведении? — спросил он нетерпеливо, прищуривая глаза.
— Ничего не знаю. Только то, что это детский дом.
Он медленно выдохнул.
— Мы слишком близко, чтобы начать объяснять сейчас. Чарльз или его жена Карина объяснят тебе все, когда ты приедешь. У меня нет времени. Я провел весь день, встречая тебя, и мне нужно починить забор на северо-восточном краю владения.
— Спасибо, что... встретил меня, — произнесла я медленно.
Он заерзал на своем сидении, и я могла бы сказать, что в моем присутствии ему не комфортно.
Очень некомфортно. Он хотел оказаться подальше от меня насколько возможно, и это привело в замешательство моих чертиков. Он совсем не знал меня.
Вдали я увидела длинный, высокий забор, окружающий то, что я приняла за Масего. Когда мы подъехали к устойчивым и прочным на вид воротам, я увидела слово Масего на потертом, падающем знаке.
— Что значит «Масего»? — спросила я.
— Благословение.
Я изучала его.
— Ты немногословный человек, Динган из Южной Африки.
Это неожиданно заставило его бороться с улыбкой и поразило меня. Он быстро убрал ее и пробормотал что-то, вздыхая. Потом он выбрался из джипа, чтобы открыть ворота.
Его мышцы напряглись под рубашкой, когда он передвинул тяжелое деревянное заграждение, а я сидела, наблюдая за ним. Ночь наступала быстро и фары джипа только усилили его красоту. Он был неожиданно высок для африканца. Шесть футов и один, возможно два, дюйма.
Хотя, с другой стороны, что, черт возьми, я знаю об африканцах?
Он запрыгнул обратно в джип и проехал вперед, снова выпрыгнул и закрыл ворота позади нас. Я прокляла заходящее солнце, желая, чтобы у меня была возможность снова откровенно поразглядывать его.
Когда мы проехали небольшое расстояние к тому, что выглядело как поделенная на группы деревня, толпа маленьких детей с темными лицами и белыми зубами выскочили перед джипом, практически останавливая его.
— Динган! Динган! — все они кричали, бегая вокруг его стороны джипа.
У моей двери не было детей, и я легко смогла выбраться, но Дингану было труднее. Он начал смеяться, сбивая меня с толку. Когда он смог освободиться, начал кричать на причудливом языке. Я изучала его лицо и увидела идеально ровные, идеально красивые зубы, сияющие в самой идеальной улыбке в толпе детей вокруг него. Когда я их увидела, поняла, к чему Динган пытался меня подготовить. Дети всех возрастов, с отсутствие рук, глаз, частей лиц, даже ног. Я задержала дыхание и встретилась взглядом с Динганом. Его глаза были теплыми и полными понимания, но только в отношении детей. Он посмотрел на меня строго и его глаза передали мне, что он хотел, чтобы я сделала.
Я посмотрела на них, наполовину улыбаясь, очень сильно пытаясь выглядеть искренней, в то время как все, чего я хотела — это убежать и закрыться от их ужасающе шокирующих лиц. Я никогда в жизни не думала, что люди могли стойко переносить такие физические повреждения и выживать.
Динган указал рукой на меня и представил им, используя под конец слово, которое я узнала: мое имя.
— Софи, Софи, Софи, — я продолжала слышать снова и снова, когда дети пробовали произносить мое имя.
— Привет, — застенчиво поприветствовала я их.
Я была поражена и, что самое удивительное, опечалена за них, но понятия не имела, что говорить или делать. Они уставились на меня, улыбаясь, когда, наконец, один мальчик подошел ко мне и коснулся моей одежды. Я замерла. Это было приглашением для всех них окружить меня, как они окружили Дингана. Они тянули мою одежду, оживленно говоря на языке, о котором я ничего не знала. Они заставили меня присесть, чтобы я смогла полностью осмотреть их. У одной маленькой девочки отсутствовала правая рука ниже локтя, у другого маленького мальчика отсутствовала нога ниже колена, у другой девочки было что-то вроде повязки вокруг левой стороны лица.
Травмы шли дальше и дальше, но они, казалось, не волновались или не помнили, что у них не было рук, ног или лиц. Они продолжали приглаживать мою одежду своими маленькими ручками или пробегать пальчиками по моим волосам. Одна маленькая девочка сказала мне на английском, что они все считают их мягкими.
Я боролась со слезами и пыталась помнить, что, если я начну реветь перед маленькими существами, они не будут иметь ни малейшего представления из-за чего.
Я была поглощена детьми, но все еще могла слышать громкий голос со стороны самого большого жилого комплекса. Я сказала жилого, но это было далеко от правды. Он выглядел как большое, открытое, захудалое здание, сделанное из очень старого дерева.