— Раздражительная, не так ли? — я передразнила, пытаясь изобразить его южноафриканский акцент, отчего он стал смеяться еще громче.
— Ну сегодня просто день смеха, — пошутила я, растягивая слова из-за сонливости.
— Ну, я просто немного в бреду, — он закатил глаза, — за последние два дня я спал семь часов.
Я громко зевнула при упоминании сна и облокотилась головой на окно.
— После выздоровления детей занятий не будет еще два дня. Я решила, что оба дня буду отсыпаться.
— При условии, что я буду спать с тобой.
У меня отвисла челюсть.
— Извини? — спросила я с недоверием.
Ян уставился на меня широко раскрытыми глазами.
— Я... я просто имел ввиду... имел ввиду, ааа, что я тоже хочу спать с тобой.
Я громко расхохоталась.
— В смысле не с тобой, а в своей постели, пока ты тоже будешь спать...в своей кровати. Мы будем спать в разных кроватях. Ты в твоей, а я в своей. — Он убрал одну руку с руля и провел рукой по лицу. — Боже, мне не хватает. — Быстрый взгляд в мою сторону. — Сна. Мне не хватает сна. — Он забарабанил по рулю. — Боже, заткнись, Дин.
Я мягко улыбнулась ему.
— Я поняла тебя, Ян.
Неудивительно.
Я проспала всю дорогу до Кампалы. Мы прибыли незадолго до того, как приземлился самолет.
— Вспоминаешь? — спросила я Яна.
Он улыбнулся.
— Безусловно.
— Ты ненавидел меня.
— Я определенно тебя не ненавидел.
— О, просто признай это. Что-то типа того.
— Я не думал, что ты достойна времени Масего.
— Ауч. Я думаю, что как раз таки достойна.
— Не пойми меня неправильно. Я принял опрометчивое решение. Это также не помогло, потому что ты была так чертовски красива.
Я втянула воздухом в легкие и не смогла думать о том, что ответить, так что позволила ему взять меня за руку и вести меня через взлетную полосу, в то время как наш самолет снизился. Я почувствовала, как груз упал с моих плеч, когда колеса самолета коснулись земли. Наши руки разъединились, и мы поспешили к грузовому самолету. Я не хотела думать сколько стоило договориться о таком. Когда крышка люка опускается, по моему лицу льются слезы.
Пэмбрук, одетый в самый нелепый и забавный наряд, который я когда-либо видела на нем, джинсы и футболку, спустился на землю. На ту же землю, на которой стояла я. Пэмбрук встал рядом, и я ощутила словно маленький кусочек дома последовал за ним. У меня вероятно была не самая лучшая семейная жизнь, но это все, что я знала до Уганды. Я была пофигисткой, да, но не врут, когда говорят, что дом там, где сердце.
Мои щеки вспыхнули, когда я повернулась к Яну. Он подошел к Пэмбруку, пока я стояла, онемев в нескольких шагах позади.
Он стал моим новым домом. Ян — мой дом. Бабочки пронеслись через все мое тело и мои руки сжали рубашку, лежавшую на животе. О, Боже.
Пэмбрук помахал мне и подошел ко мне. Я встретила его на пол пути и закричала, перекрикивая оглушительный рев двигателей.
— Пэмми! Я не знала, что ты будешь здесь.
— Я тоже, но я подумал взять выходной и проведать тебя. Сообщу твоему отцу, что ты все еще жива.
— Спасибо, Пэмми, но мы оба знаем, что моему отцу плевать на меня.
— Это не... — начал он, но я прервала его.
— Я рада, что ты приехал.
Он тепло мне улыбнулся и обнял в знак приветствия. Тогда я поняла, что моей семьей был Пэмбрук.
— Я тоже рад видеть тебя, Софи, — сказал он, хлопая по моей спине. Он отстранился от меня и осмотрел. — Ты выглядишь... ну, живой.
Мы с Яном рассмеялись.
— Мы были заняты лечением детей, Пэмбрук, освободи меня от этого, а? — пошутила я. Мгновение он наблюдал за мной, словно не был уверен я ли это, и от этого я захохотала сильнее.
Он прочистил горло.
— Да, да. Вот почему я здесь. Следуй за мной, — приказал он и направился вверх по крышке люка внутрь корпуса самолета. — Я взял на себя смелость приобрести столько, чтобы восполнить предыдущую поставку, которую вы уже израсходовали, и для использования на будущее.
Я разглядывала коробки и ящики с физраствором, различными лекарствами, шприцами, стерильными перчатками и многим другим, и чуть не расплакалась. Я нежно провела руками по ящикам с солевыми растворами.
— Я так благодарна.
— За что? Ты попросила. Ты мой, хм, работодатель, и я согласился.
Я повернулась к нему и закатила глаза.
— В общем, спасибо, сотрудник Пэмбрук. Вы сделали все возможное
Он улыбнулся в ответ.
— Пойду посмотрю, разрешат ли мне подъехать на грузовике Чарльза. Скоро буду, — сказал Ян.
Я наблюдала как уходил Ян и продолжала смотреть до тех пор, пока он не исчез из поля зрения.
Пэмми прокашлялся, и я повернулась к нему.
— Ты счастлива? — просто спросил он.
— Да, — ответила без колебаний, удивившись тем, с какой легкостью я признала это.
Внезапно мне пришла в голову идея. Рождество. До него оставалось шесть недель.
Это будет моим первым теплым Рождеством. Мои родители всегда уезжали на праздник в Швейцарию по той причине, что друзья мамы отдыхали там вместе.
— Слушай, пока Ян не вернулся.
— Ян? — спросил он удивленно.
Я отмахнулась.
— Динган, неважно. — Но помедлила от непреодолимого желания защитить его, далее добавив. — Его зовут Ян, ты знаешь.
— Разве? — переспросил он ошеломленно.
Мое лицо воодушевилось.
— Да, так или иначе, до того, как он вернется, мне необходимо договориться о возвращении самолета сюда через несколько недель. Мы можем сделать так, чтобы это получилось? У тебя есть доступ к моему счету. Ты можешь воспользоваться моим частным фондом, если мой отец не позволит тебе по-другому.
— Я не думаю, что это необходимо, — сказал он, ошеломленный. — Твой отец дал мне неограниченные полномочия, чтобы дать все, что тебе необходимо.
— Серьезно?
— Да, Софи. Что тебе нужно?
Я вздохнула с облегчением.
— В первую очередь, генератор. Ради всего святого, достань генератор достаточно большой, чтобы мог работать на приют несколько недель без перерыва. Кое-что существенное, а также необходимы руки установить его. — Я отмечала сотни вещей в своем списке в уме, списке, о котором я даже не знала, что держала его в памяти. Да. Я щёлкнула пальцами. — Знаешь что? Я также хочу, чтобы ты договорился со строительной компанией на переделку главного здания с современной кухней, достаточной большой, чтобы приготовить еду по меньшей мере для сотни детей, привези материалы и рабочих из Америки.
Мое воображение разыгралось. Пэмбрук заполнял страницы маленького блокнота, записывая мои просьбы. Он периодически встряхивал руку, но я продолжала, боясь, что забуду, стоит только словам соскочить с моего языка. Я представила гораздо улучшенный Масего ко времени, когда я должна буду уехать.
Должна уехать.
У меня совсем вылетело из головы. Через несколько недель я покину Масего. Осталось два месяца. И все. Чувство ужаса стало переполнять меня.
— И мне нужны коробки с обувью, — я лихорадочно отметила, — больше, чем им необходимо, достаточно, чтобы наполнить ими комнату, включая одежду, платья для девочек, форму для мальчиков, разные размеры. Позвони в ТОМС обувь в Далласе, расскажи, что ты делаешь, они помогут.
Я грызла ногти, чего я никогда не делала.
Я всегда говорила Пэмбруку, как это разрушает ногти девушек и только отстойные люди грызут их.
Заметив, что он внимательно следит за мной, я вытащил их изо рта.
— Это... это все? — спросил он шокировано.
— Игрушки. Упакованные. По некоторым причинам девочкам нравится играть только дома. Так что, очень много этого хлама. Мальчики не могут думать ни о чем кроме футбола. Убедитесь, что мы получим их перед Рождеством. За две недели достаточный срок?