— К кока-коле?
Я снова рассмеялась.
— Нет, если бы тебя звали Софи Прайс.
— Понятно, — сказал он, когда бармен поставил наши напитки.
Мы оба подняли стаканы, сделали небольшой глоток, затем выпили все содержимое, хлопнув пустыми стаканами — нетрадиционный подход к тонко выдержанному виски. Мы стояли и молча ждали, кто из нас первый зайдется в кашле.
У меня начали слезиться глаза. В конце концов мне пришлось прочистить горло, пришлось, оно так сильно горело. Ян только холодно уставился на меня, казалось бы, не тронутый. Я покачала головой, глядя на него.
— Ты — жеребец, — наконец смягчилась я.
— Спасибо, — сказал он слегка хриплым от виски голосом.
Моя рука потянулась за стаканом, и я перевернула его вверх дном, вращая вогнутое дно пальцами. Он придвинулся ближе ко мне. Страх начал вырываться из динамиков, и мы стояли в тишине, разглядывая друг друга, пока не прозвучала басовая линия, тонкая и резонирующая в нашей груди.
Его рука нашла мою, останавливая стакан на середине вращения. От тепла его пальцев у меня по руке побежали мурашки.
— Еще один? — прошептал он мне на ухо.
— Нет, спасибо, — тихо ответила я.
Ян наблюдал за мной, проводя рукой по моей щеке, продолжая спускаться по шее к плечу и боку, пока она не уперлась в кость моего бедра.
— Тогда пойдем со мной, — сказал он, прижимая меня к себе и ведя на танцпол.
Заиграла песня группы Common, «Сводишь меня с ума».
На краю танцпола он прижал меня так близко, что я могла чувствовать каждый изгиб его тела. Мое дыхание участилось, я почти задыхалась от близости. Он схватил меня одной рукой за шею и приблизил свое лицо к моему уху, прижимая мое тело к своему. Я воспользовалась близостью и сделала глубокий вдох, вдыхая его невероятный аромат леса и воды, и мои глаза закатились. Я закрыла веки, отчаянно пытаясь удержаться на ногах.
Как будто он знал, что я сопротивляюсь, рука, обившаяся вокруг моей талии, притянула меня ближе.
— Соф, — выдохнул он мне в ухо, подталкивая меня к краю.
Я сделала глубокий вдох, когда его рот нашел мой. На вкус он был сладким и землистым, как виски. Я застонала ему в зубы, и он поцеловал меня еще сильнее. Его руки скользнули к задней части моего платья и сжали ткань.
Это привело к тому, что бабочки, порхающие в моем животе, пришли в бешенство.
Мои руки крепче обхватили его за шею, а правая нога обвилась вокруг его икры. Он слегка наклонил меня, как будто мог еще больше сблизить нас, и я сильнее прижалась к нему. Поцелуй был неистовым, даже на грани шока. Меня никогда раньше не целовали с таким желанием. Мы так сильно хотели друг друга. Даже нуждались.
— Боже, Софи, — выдохнул он в мою улыбку. — Ты невероятна на вкус.
Я запустила пальцы в его волосы и приподняла его голову. Мне нужно было посмотреть ему в глаза.
— Когда мы уедем завтра вечером, — сказала я ему, внезапно испугавшись, — ничего не изменится?
Он искренне улыбнулся мне.
— Ничего.
Песня снова сменилась на что-то с более быстрым ритмом, и когда мы пели слова друг другу и практически задыхались, танцуя, я поняла, что Ян Абердин был самым веселым человеком, что у меня когда-либо был или когда-либо будет.
Мы уехали только около трех часов утра. К тому времени я уже сняла туфли, и Ян нес их для меня, ленты на лодыжках были перекинуты через одно из его широких плеч, а я висела на спине. Мы пели музыку, которая звучала на улице, и смеялись от души всю дорогу до его машины, несмотря на то что за всю ночь мы выпили только один стакан виски несколько часов назад.
— О, черт! — сказала я, резко вспомнив кое-что. — Мне нужен твой телефон, — сказала ему, когда он остановил меня возле своей машины.
Он достал его из заднего кармана джинсов и протянул мне.
— Могу я позвонить в другую страну? — спросила я, когда он открыл мне дверь.
— Да, у меня есть Международный тариф, по очевидным причинам.
— Круто, — сказала я, садясь и нажимая кнопку разблокировки. — Хм.
— В чем дело?
— С моего спутникового телефона пятнадцать пропущенных звонков.
— Серьезно?
— Я не шучу. Может, Карина. Перезвонить?
— Да, хотя, скорее всего, ничего особенного не случилось. Набери сначала Пембруку. Реши это, чтобы завтра Саймон меня не доставал.
— Ты действительно любишь своего брата, не так ли?
Он серьезно кивнул.
— Как... как брата.
— Ты думаешь, что ты смешной.
— Да. Мы оба.
— Мило, — сказала я, набирая номер Пэмми. Я быстро подсчитала в уме и почти вытерла пот со лба, когда поняла, что в Лос-Анджелесе был приличный час.
— Алло? — Ответил Пэмбрук.
— Пэмми! — Я взвизгнула.
— Софи? — Спросил он.
Я прочистила горло, моя кожа внезапно покраснела.
— Извини, э-э, у меня просьба.
— Где ты? Все в порядке? — Прервал он меня.
— Я в порядке. На самом деле я в Кейптауне, — ответила я.
— Что?! Софи, у тебя судебный приказ не покидать Уганду!
— Ничего страшного, Пэмми. Карина и Чарльз одобрили. Это всего на два дня. Завтра вечером я вернусь в Масего.
Он глубоко дышал на другом конце провода, очевидно, пытаясь держать себя в руках.
— Если суд узнает об этом, тебе конец, девочка.
У меня немного свело живот от его заявления, но я настояла на том, что все будет хорошо.
— И какова цель звонка?
— Ой! Точно! Мне нужно позволить семье Яна занять папин остров в Белизе. Посмотри, пожалуйста, когда он будет доступен.
Я услышала, как на заднем плане зашуршали бумаги.
— Я очень обеспокоен, Софи. Ты планируешь сбежать через Кейптаун.
Я сразу же почувствовала себя оскорбленной, но знала, что Пэмбрук присматривает за мной.
— Нет, уверяю тебя. Все очень невинно. Это выполнимо или нет?
— Да, все в порядке. Остров полностью открыт весь этот месяц. Не стесняйтесь предлагать это. Просто скажи мне дату, и я договорюсь с персоналом.
— Спасибо, Пэмми. Я ценю это. — На линии воцарилась тишина, и я испугалась, что потеряла его. — Пэмбрук? Ты там? Я думаю, звонок сорвался, — Сказала я вопросительному лицу Яна.
— Нет-нет, я здесь. Здесь. Просто ты никогда не говорила мне этого раньше.
— Что? — спросила я в замешательстве.
— Что ты меня ценишь.
— Ну, это позор, — искренне сказала я ему, — потому что я ценю. Всегда ценила. Мне очень жаль.
— Все в порядке, Софи. Спасибо, — сказал он, но я могла сказать, что на сердце у него стало чуточку легче.
— Хорошо, я позвоню, когда мы договоримся о дате. Еще раз спасибо, Пэмми.
И с этими словами мы повесили трубку.
— Саймон и Имоджин могут выбрать дату.
— Спасибо тебе за это, — сказал он, целуя меня в висок и заводя двигатель.
Ян высадил меня у двери гостевого номера с джентльменским поцелуем.
Ладно, может быть, это и не джентльменский поцелуй, но в конце концов я закрыла дверь по другую сторону от него. Это считается!
Я повесила платье и запрыгнула в душ, отчаянно желая избавиться от запаха дыма с моей кожи и волос. Напевая себе под нос «Сводящий с ума», я смыла кондиционер и выключила воду. Моя рука метнулась к вешалке для полотенец, чтобы схватить одно, но его там не было. Я пыталась нащупать его, но решила, что оно, должно быть, упало на пол.
Я приоткрыла дверь на несколько дюймов и высунула голову, чтобы найти его, но вместо этого наткнулась на руку с полотенцем.
— Ах! О Боже мой! — Я тяжело задышала. — Абри, что Вы здесь делаете?
Моя рука метнулась за полотенцем, обернула его вокруг себя, прежде чем выйти из душа.