Выбрать главу

Конечно, было ещё одно исключение – Коронус[2], на котором я бывал столько раз, что сбился со счёта уже в начале своей карьеры. Учитывая, сколько полков там обычно квартировало, не говоря уже об эскадрах боевых кораблей, плывущих в системе[3], я считал Коронус самым безопасным местом в галактике[4] – возможно, именно поэтому в критический миг я позволил своей бдительности ослабнуть, что едва не обернулось фатальными последствиями.

Иронично, что я пребывал в примечательно хорошем настроении – нет сомнений, что это притупило мою обычную паранойю. Я не так давно вернулся с Фекандии, где мои целенаправленные попытки спасти свою шкуру каким-то образом сочли ключевыми действиями, направленными на защиту стратегически и логистически важного мира-кузницы от гибели в пасти тиранидского флота-улья, отчего в отделение Комиссариата я явился с привычным чувством смутного беспокойства. Главная проблема той репутации, что сложилась у меня – люди принимаются в неё верить, и всякий раз, когда возникает необходимость послать кого-то на особенно безумное и самоубийственное задание, моё имя всплывает на первое место в списке воинственных идиотов, на которых пытаются его спихнуть. Конечно, будучи офицером связи Комиссариата при штабе лорда-генерала я мог отклонять большинство попыток обеспечить Герою Империума славный и кровавый конец, с сожалением ссылаясь на обилие дипломатической работы, но я осознавал, что такой предлог быстро перестанет кого-либо убеждать.

– Каин. С возвращением, – знакомый, слегка ворчливый голос лорда-комиссара[5] Мэвина поприветствовал меня, когда я вошёл, отчего моё сердце предприняло отступление в сторону пяток. Я знал его с давних пор – лишённый воображения трудяга, что давно разменял второе столетие, – не удивлюсь, если однажды его найдут в тихом уголке канцелярии люди, гадающие, почему он уже несколько недель не говорит ни слова и откуда взялся этот запах. Это не значит, что я не завидовал Мэвину, – ему повезло получить простую бумажную работу так далеко от театров военных действий, как это возможно, что было моей главной мечтой с того самого дня, как я впервые повязал красный кушак[6].

– Лорд-комиссар, – я выпустил на своё лицо улыбку и потряс его руку – ощущения были такие, будто потрогал иссохший трупик воробья. – Рад видеть вас, как всегда. Вижу, вы неизменно печётесь о наших тылах.

Как обычно, эта лесть вызвала на его лице подёргивания, что могли быть улыбкой или признаком расстройства желудка.

– Кто-то должен заботиться обо всём, пока вы, молодёжь, разгуливаете по сектору, вселяя страх перед Императором в нечестивцев, – по меркам Мэвина, это было дружелюбным ответом. Воспротивившись соблазну указать, что сам почти что перешагнул столетие, хотя благодаря пройденным за эти годы странным омолаживающим процедурам, выгляжу значительно младше, я занял предложенное кресло. Стоило мне сесть, как Мэвин подошёл к одному из картотечных шкафов, что стояли у него вдоль стен, и вытащил оттуда толстую кипу бумаг. Он с громким стуком бросил её на дешевую флак-панель, служившую столешницей, и принялся перебирать.

– На Квадравидии всё прошло хорошо?

– Меня перебросили оттуда, – ответил я, гадая, много ли бумаг из своей коллекции Мэвин читал. – На Фекандию.

Помоги нам Трон – если лорд-комиссар собрался вводить меня в курс всего произошедшего на Коронусе с тех пор, как я бывал здесь в прошлый раз, мы просидим несколько часов. Я начал сожалеть, что отказался от горячей булочки с гроксом, которую мой помощник Юрген предлагал утром – она исчезла в одном из его подсумков «на потом», стоило мне отрицательно покачать головой, и я подозревал, что когда она появится на свет вновь, только один из нас сможет признать её съедобной.

– Да, конечно, – Мэвин продолжил свои поиски. – Похоже, для вас это была большая удача. Заставили т’ау отступить, заключили союз против наступающих тиранидов, прогнали их без помощи этих мелких серых язычников, а перемирие всё ещё в силе, – это было удивительно краткое изложение произошедшего, из которого Мэвин выпустил всё важное. – И в придачу, шестерёнки[7] теперь у нас в долгу.

– Вряд ли это моя заслуга, – сказал я, понимая, что отказ приписать себе заслугу только прочнее свяжет её со мной.

– Тем не менее, – Мэвин закрыл папку со звучным щелчком, – мы сочли, что такой масштабный успех делает вас идеальным кандидатом для иной работы. Возможно, она покажется вам по-настоящему пугающей.