– Вы это чего тут шумите? – услышали они вдруг строгий голос рядом с собой и с удивлением обнаружили, что находятся они вовсе не в неведомых зарослях, а в городском музее, а строго спрашивает отвлечённая их криками и шумом от захватывающего детектива разгневанная смотрительница.
– Это что за шум такой? – продолжала она наступать. – Здесь музей, а не стадион. Посмотрели, что хотели – и пожал-те на выход, а то скоро все равно на обед закрываться будем.
Ребята не стали спорить, посмотрели друг на друга, покачали недоумённо головами и молча вышли на шумную улицу, в двадцать первый век, унося с собой частицу старины глубокой.
– Вот это да! Сходили, называется, в музей! – шумно удивлялся Саша. – По-моему этот дикарь и в нас мог бросить копьё. Вот это была бы прогулочка. Он ведь и видел, и слышал нас.
– Это опять наш Камень постарался, показал нам историю этих ржавых экспонатов. Если бы не мы, то злобный воин убил бы юношу, – промолвила задумчиво Марина.
– Да, мы вовремя появились, – продолжил её рассуждения Паша. – Вот ведь как. Даже в то опасное время, когда людям было вовсе не до серенад под полной луной, люди всё равно влюблялись и женились.
Сашка вдруг отчаянно покраснел, потупился и, делано усмехаясь, но, глядя при этом в сторону, спросил:
– Марин, а ты уже влюблялась в кого-нибудь?
Маринка хитро взглянула на него и, ничуть не смутившись, важно ответила:
– Ещё чего? Я буду ждать только своего суженого-ряженого, которого мы с девчонками на Святках нагадали.
– Ну и жди! Так до пенсии и дождёшь, – обозлился вдруг Сашка.
– Ну и пусть! – заупрямилась Марина. – А то сейчас как влюблюсь, как выйду замуж, родится куча детей, а потом вдруг пойму, что кроме грязных тарелок на кухне ничего и не видела. Да и вообще, – неожиданно сменила она тему, – перед тем, как замуж выйти, надо, по-моему, человека узнать хорошенько. Мне кажется, не один месяц с ним надо общаться, чтобы убедиться, что он и есть твой идеал. Поэтому свадьбу все-таки надо один раз устраивать, чтоб один раз и на всю жизнь.
Пашка на эти слова хмыкнул, покрутив головою:
– Старо, как мир. Все девчонки на свете мечтают о принце, а замуж выходят за первого встречного.
– Ну, Пашенька, ты это размечтался, – продолжила отшучиваться Марина. – Пока на белом коне не прискачет – никаких шансов у него не будет. А у вас к тому времени уже по четыре сыночка будет. Команда таких же недалеких оболтусов, как и вы.
Марина с хохотом увернулась от Пашки, который собирался дать ей назидательный дружеский подзатыльник.
Так, болтая и подкалывая друг друга, они прошли по Ленинской до Дома культуры моряков, погуляли за ним в тополёвой рощице и не заметили, как к ним приблизился незнакомый плотный молодой парень в добротном джинсовом костюме. Ребята не обращали на него никакого внимания, однако незнакомец делал явные попытки познакомиться.
– Карашо! – восторженно воскликнул он с жутким акцентом, разводя руками в стороны и подмигивая ребятам.
– Кому как, – хмуро ответил Саша, отвернувшись от него и пытаясь отвлечь от него друзей. Однако незнакомец не отставал.
– О, – шумел он, махал руками и бил себя в грудь. – Германия, Дюссельдорф, Россия. Карашо!
Ребята хмурились и не отвечали на его приставания. Однако Марина, узнав, что он немец из самой Германии, все же попыталась завести с ним светскую беседу, несмотря на явные пробелы в его знании русского языка, а у Марины – немецкого. Но им помогло небольшое взаимное знание английского и интернациональный язык жестов.
– Так значит вы из Германии, из самого Дюссельдорфа? – с интересом спрашивала его Марина, показывая руками нечто очень большое и объёмистое. На что немец радостно кивал головою и говорил:
– Я! Я! Я! – что, как всем известно, значит по-немецки: – Да, да, да.
Затем он любезно пригласил ребят на коктейль в расположенный рядом Интерклуб, на что Марина тотчас согласилась, а ребята были вынуждены пожать плечами и небрежно кивнуть головами, скептически при этом оглядев радушного гостя и мрачно кинув взгляд на не в меру уступчивую и чересчур радушную свою спутницу.