– Это – моя мать, – Гасель показал на Лейлу, – а это мои брат и сестра. Все, что у нас есть, – в вашем распоряжении. Вы голодны?
– Как волки. Но в машине у нас всегда есть запас провианта на непредвиденный случай. Знаете ли, у меня такое впечатление, что в ваших краях супермаркеты – большая редкость. Вы не обидитесь, если мы пригласим вас отведать наших деликатесов? Похвастаюсь, что я умею готовить.
– Не в наших обычаях… – замялся Гасель.
– Да что вы! Не отказывайтесь!
Молодой человек посоветовался взглядом с матерью. Та кивнула:
– Признаться честно, мы уже много лет не пробовали французской еды. Посмотрим, какой вы повар.
Марсель Чарриер расстарался. Не прошло и получаса, как он приготовил вкуснейшие спагетти с острым соусом; за спагетти последовали превосходные утиные бедрышки, испеченные на углях, и бедные люди, годами питавшиеся скудно, даже не сразу решились съесть их.
В заключение Чарриер сварил крепчайший кофе и одарил мужчин клана настоящими гаванскими сигарами. Сайяхи никогда в жизни не курили, и если Гасель еще смог сделать пару затяжек, то здоровяк Сулейман, закашлявшись, сразу загасил свою.
– Ну а теперь скажите, – Гасель, снедаемый любопытством, старался быть как можно более вежливым, – куда вы мчитесь как угорелые по пустыне?
– В Каир.
Туареги застыли в недоумении.
– В Каир? – повторила наконец Аиша едва слышным голосом. – Но Каир – огромный город, и он находится очень далеко отсюда!
– Так и есть. Каир – столица Египта.
– И вы на машине хотите туда добраться?
– Совершенно верно, – кивнул Чарриер.
– Но это должно быть…
– Около семи тысяч километров, плюс-минус.
– Шутите!
– Абсолютно нет. Семь дней назад мы выехали из Мавритании и направились в сторону Египта… В общей сложности – чуть более одиннадцати тысяч километров пути.
– А разве не было бы удобнее добраться туда на самолете? И дешевле, и быстрее, да?
– Разумеется! Но речь идет о ралли.
– О чем?
– Ралли… Гонки…
– Гонки?.. – непонимающе повторил Сулейман. – Что вы хотите этим сказать?
– То, что сказал: гонки. В данный момент сотни людей мчатся на легковых автомобилях, на грузовиках и мотоциклах в направлении Каира. – С видом крайнего удовлетворения Чарриер выпустил струю дыма. – И мы пока первые.
– Первые?
– Ну да, мы пока первые, а остальные – позади.
– А зачем все вдруг собрались в Каир? – спросил Гасель.
На сей раз Чарриер растерялся. Он некоторое время подумал, потом пожал плечами:
– Ну, речь идет о спортивных гонках… Каир – конечный пункт.
– То есть сотни людей пересекают Африку из конца в конец, глотая пыль и терпя жару, желая победить?
– Естественно!
– Какая глупость!
– Глупость?
– Извините, я не хотел вас обидеть. Но я не могу этого понять. Эта пустыня очень опасная.
– О, знаю, знаю, – вздохнул Чарриер. – Мой лучший друг погиб три года назад – его машина неожиданно загорелась.
– Бог подарил нам жизнь не для того, чтобы мы ею столь глупо рисковали, – вмешалась в разговор Лейла. – Я думаю, точно так же, как Бог не принимает в рай тех, кто оскорбляет его самоубийством, он откажет и тем, кто занимается вашим… как вы сказали?.. – вашими гонками. Это примерно то же, что и самоубийство.
– Вы преувеличиваете опасность, – возразил Чарриер.
– Ничего я не преувеличиваю. Если бы мы не соорудили этот колодец, вы бы, заблудившись, умерли от жажды посреди пустыни.
– Если бы вы не построили этот колодец, то кретины, которые составляли карты, ничего бы не перепутали и нанесли Сиди-Кауфу, – уточнил Ален Гита, штурман. – До этого мы ни разу не ошиблись в направлении, так как наши приборы позволяют определять маршрут по спутнику. По спутнику можно определить любую точку.
Сайяхи переглянулись. Они достаточно хорошо знали французский, потому что почти вся Западная Африка долгое время была французской колонией, но сказанное гостем показалось настолько абсурдным, что они засомневались, правильно ли поняли его слова. Пусть они и жили на краю земли, можно сказать, в первобытных условиях, но автомобили видели в городе, самолеты – в небе и даже знали про телевизор, но чтобы какой-то прибор позволял построить маршрут среди пустыни – это было выше их понимания.
Неловкую тишину нарушил Марсель Чарриер. Он наклонился, чтобы налить себе еще кофе, и сказал:
– Вот вы удивляетесь, почему мы это делаем, – ну, в смысле, участвуем в ралли, – но разве не удивительно, что вы выбрали для жизни этот никому не ведомый уголок? Почему? Что вас толкнуло обосноваться здесь?