- Думаю, да. Теперь мы квиты, - под глазами Кати размазалась тушь, а вот Аня выглядела вполне нормально. Слегка покрасневший нос не в счет. - Саш, сыграй нам что-нибудь.
- Что именно, - приосанился музыкант. – О, точно! «Одетую в тоску».
- Может, не надо… - Слабое сопротивление мелкой было быстро подавлено. Гости, предвкушая новую забаву, загомонили, чуть ли не хором требуя песню.
- Ань, это же твоя вещь, чего ты? – удивился Джин.
Мелодия была простой, но приятной. Небольшое вступление, и на первый план выступил голос Инны. Девушка явно часто и с удовольствием пела. Глеб так заслушался, что смысл первых слов просто-напросто проскочил мимо него.
- Грустна, да и в сердце словно лед. Одна, ведь опять никто не ждет. Живешь, подобна розы лепестку, одетая в тоску… - между тем выводила припев Инна.
- Анька, подпевай! – оживился Конич.
Пока остальные слушали, он под шумок наливал уже вторую рюмку. Однако его пьяный призыв пришелся имениннице по душе, так что второй куплет Аня исполнила сама. Ее голосок был гораздо выше и звонче, чем у Инны, хотя она несколько фальшивила. Зато Инна не вкладывала в каждую фразу столько чувства, сколько смогла вложить мелкая.
-… но затянуты раны от жизни черной слезной несчастий смолой. - Лицо Ани сделалось жестким. – И найдется ли тот, кто разденет твою нежность опять догола? Кто изучит по клеточкам тела все мечты, всю тоску, все слова?
Глеб постарался сосредоточиться. Получалось плохо. Коньяк оказался весьма крепким и подобно восточной танцовщице окутывал парня своими разноцветными вуалями. Смысл песни доходил до него, как перевод с иностранного языка, с небольшим запозданием. Но когда Инна закончила, рыжий, как и все, зааплодировал.
- Здорово! - А вот Темыч был явно впечатлен. – Ребят, а кто это исполняет? Чего смешного?
- Темочка, - сквозь смех ответила Даша, - это авторская вещь. Сашка написал музыку и припев, а текст куплетов принадлежит Аньке.
- Ребята увидели мои стихи и попросили для какого-то конкурса. А потом пришли и показали видео, где Инна поет уже готовую песню.
- И как оно? Слышать собственные стихи, переложенные на музыку? – Глебу, и правда, стало интересно. Он ничем таким не выделялся, ни в какой самодеятельности не участвовал и, вообще, был далек от творческих порывов.
- Странно. Стихи – это я. Они мое продолжение, внешнее проявление внутренних ощущений. А когда слышишь их из чужих уст, да еще в виде песни… Это как видеть своего выросшего ребенка. Ты помнишь, как носила его внутри, помнишь маленьким розовым комочком, и в тоже время перед тобой отдельное, уже не связанное с тобой существо. Порой я начинаю сомневаться в собственном авторстве. Но результат мне нравится, однозначно. - Все же проскользнула в конце некоторая гордость.
- Мне тоже, - весело поддакнул Сашка. – Ну-с, господа, что еще закажем?
[1] Отсылка к фильму Роба Маршалла «Мемуары гейши».
[2] Шуточное хокку из книги А. В. Жвалевского и И. Е. Мытько «Порри Гаттер. Личное дело Мергионы».
Глава 2 Камамбер и запрещенные мелодии
Я не верю в ту блажь, что зовется весною,
В разноцветно зеленый пьянящий коктейль.
Я давно завязала мириться с судьбою,
Угадав меж столетий крылатую тень.
Солнце руны ножом по стене вырезает,
На граните и пепле, что душу укрыл.
Заповедно поет, синим небом играет,
Только яркостью мне угодить позабыл.
За свинцовым огнем января и метелью
Мне б укрыться опять, как в большую нору,
Неподвластному стае большущему зверю,
Только дико сирень кистью бьет по нутру.
Я не верю в ту блажь, что зовется «не помню».
Слишком сладко печет и зовет меня вдаль,
Я не смею сегодня остаться слепою
Средь камней и бетона, закованных в сталь.
Как копье, чей конец так и встал между ребер,
Две линейки берез самой важной главой,