- Бить надо баронов! - не утерпел рослый бахамец. - Все беды от них. И где это сказано, что одни люди должны сидеть в крепостях и жрать да пить там от пуза, а остальные - на них горбатиться?..
- Да заткнись ты, - лениво посоветовал безносый. - Мы в Диджоне, тут баронов нет. А сунутся, и без бахамских умников с ними разберемся... Вообще, что ты здесь делаешь, раз такой шустрый? Иди вон в Бахам, и болтай там. Не нравятся бароны - так порежьте их на куски, нам-то что.
- Да как же это! - взвился спорщик. - Вот оттого нами и вертят кто хочет, что мы только о себе думаем! Ведь не будет в Бахаме порядка - во всем королевстве раздор и бедствия продолжатся! А баронам все мало, вот и дорогу по побережью они уже перекрыли, не заплатишь - не проедешь.
- Сюда не сунутся, и точка, - повторил безносый и прихлопнул ладонью по столу. - Ну где ты там, хозяин!
- Иду, иду...
Трактирщик принес не одну, а все шесть кружек, профессионально легко удерживая их одной рукой. Наверняка и другим захочется промочить горло под интересный рассказ. Вот хотя бы...
- Не желаете кружечку, любезный?
- Желаю, - согласился Хью. - Как там поросенок?
- Готовится... - протянул трактирщик. Он и не знал, что в его заведении появился человек, собирающийся вкусно и плотно перекусить. Экая редкость... Теперь понятно, куда делась жена - побежала покупать поросенка. Денег у него не просила, значит взяла с клиента, умница. - Не извольте беспокоиться, все будет вовремя. Поросята в этом году нежнейшие... А может еще кто хочет рому?
- Говори! - приказал бродяге безносый, подтолкнув одну кружку ему, другую себе. Что там думают эти твои третьи?
- Третьи говорят, - рассказчик отхлебнул. - Страшные вещи говорят третьи... Мол, с Большой Земли наконец-то морскую дорожку к нам протоптали, как и предсказывалось. И люди, оттуда приходящие, не чета нам... И говорят, что не надо с этими людьми спорить. Называют они себя Темным Братством, и служат Великому Хозяину. Сила в них...
- Это кто же такое говорит? - поинтересовался безносый, остальные, даже бахамец, притихли.
- Да вот получается, что некоторые из членов Совета Кюре говорят. Тихонечко...
- Ага, - почесал затылок безносый. - А ты, значит, ходишь и повторяешь?
- Але! - напомнил о своем присутствии трактирщик. - Ты мне еще должен за две разбитые кружки, помнишь?
- Да я что? - улыбнулся Але, но продолжал в упор смотреть на бродягу. - Я ничего... Интересно просто, как же это так получается, что уже в Совете Кюре говорят, что с Темными Колдунами воевать не надо. Эдак приедет такой вот белый лысый в Диджон, и будет тут командовать?
- Это не тебе решать, - трактирщик ласково положил руку на плечо Але. - Допивай-ка ром, любезный. И вот еще... - он зашептал безносому на ухо: - сбегай к Жерару и расскажи про того парня, что сидит у тебя за спиной и спрашивает поросенка. Просто расскажи.
- Пойду, пожалуй... - протянул безносый, допил ром и встал, невзначай скользнув взглядом по Хью. - Прощайте, товарищи, дела у меня.
Коротышка поморщился. Первое же заведение с надписью "Трактир", что должно было свидетельствовать о членстве его хозяина в Союзе трактирщиков, могущественнейшем объединении в Диджоне, оказалось опасным. Знать Хью здесь не могли, не бывал он в этой северной диджонской глуши, отделенной от других поселений Языком - отдельно стоящей грядой Белых Скал. Сами Белые Скалы, естественная защита этого местечка от джунглей, высились на самом горизонте. Там Грамон собирался быть особенно осторожным, а здесь - просто перекусить. Но вместо поросенка ожидается драка... А может быть, поросенок окажется быстрее?
- Так как там с моим ужином? - опять обратился он к хозяину. - Что-то я даже запаха не чувствую.
- Обижаете, любезный господин, - профессионально расплылся трактирщик. - Какой запах? У меня благородное заведение, никаких запахов и быть не может. Обождите пока, рому попейте. Хороший ром.
- Хороший ром, - признал Хью.
Действительно, ром в Диджоне не разбавляли. Это было едва ли не основным предметом местной гордости. Зато в остальном Диджон стал совсем не похож на самого себя. Пустынные улочки, ни одного приезжего, не считая бродяг и считающих каждый грош беженцев, ни одного отдыхающего, не считая оставшихся без дел местных жителей, ни одного даже пьяного. Неужели весь Диджон таков?.. Еще совсем недавно эти места считались курортом, местная вода благотворно действовала на отравленные жирной бахамской пищей желудки купеческих жен, а знаменитый ром - на еще более отравленные желудки купцов. Союз Трактирщиков процветал, постепенно распространяя свое влияние до самого Бахама.
О чем думают теперь эти страшно жадные до денег господа? Грамон попытался прикинуть в уме понесенные более чем сотней трактиров убытки и даже зажмурился от ужаса. На такие деньги можно было нанять две армии, чтобы срыть баронские крепости, расчистить дороги от разбойников, загнать крестьян на поля, а кюре в церкви и посадить на трон любого, у кого рожа не так мерзка, как у этого трактирщика. Впрочем, все они, кажется, таковы... Поневоле Хью представил на троне себя. Король-многоженец... Нет, увы. Что позволено простым людям, не позволено господам в чине барона и выше. Но пора было начать действовать, ожидание ничего хорошего не обещало.
- Кстати, о поросенке, - Хью поймал за рукав проходившего мимо хозяина. - Я вспомнил, что знахари рекомендовали мне его готовить особенным способом. Думаю, и тебе будет интересно. Идем в кухню, я объясню в чем дело.
- Вы меня обижаете! - трактирщик задергался. - Поросята в моем трактире сотни лет считаются лучшими в Диджоне! А значит, и на всем острове, вот так, любезный господин! И даже...
Хью доволок хозяина до двери за стойкой и швырнул внутрь. Потом обернулся к несколько обеспокоенным постояльцам.
- Представьте, наш хозяин не признал во мне старого товарища!
Не взглянув, насколько столь слабое оправдание его действий произвело впечатление на тянущих ром господ, Грамон ступил на кухню и притворил за собой дверь. Здесь уже приготовились к встрече: две поварихи, сам хозяин, его жена и вбежавший с улицы подсобный рабочий, он же вышибала, вооружились кто чем.
- Шли бы вы в зал, любезный господин, - дружелюбно предложил трактирщик, будто и не держал в руках боевого топорика.
- А где поросенок? - нахмурился коротышка.
- Вон висит, - кивнула жена хозяина на истекающую кровью тушку. - Что вам так не терпится, не понимаю!
- Так... - Хью положил руку на эфес. - Значит, я вам плачу, совершенно, кстати, несоразмерно, а вы меня изволите надувать на мои же денежки... Такого ужина мне до темноты ждать!
- А куда спешить!.. - подбоченилась было хозяйка, но едва не располосовала себе ногу длинным ножом. - Куда это порядочный человек может спешить в такие времена, скажите на милость?
Грамон понял, что с ужином придется погодить. В то же время затевать сражение на кухне не лучший выход - многовато звона, да и шпариться ненароком можно. Сплюнув в кастрюлю с варящимся рисом, он гордо вышел на середину помещения, не обнажая оружия. Это оказалось нелишним - краем глаза коротышка заметил еще одного бойца, молоденького паренька с луком, который прятался за плитой.
- Любезный хозяин, я вынужден отказаться от ужина, - Хью улыбнулся, стараясь не замечать занесенного над своей головой топорика. - Однако хотел бы на те деньги, что уже уплачены вашей жене, получить узелок съестного в дорогу. Я, право же, очень спешу.