-- Никогда не думала, что меня после всего этого сможешь поцеловать.
-- Я не считаю тебя виноватой ни в чём. Если я столько лет любил тебя мёртвой, то как я могу разлюбить тебя живой?
-- Но ведь ты любил ту красавицу, образ который сохранила твоя память. А я... сам видишь, во что я превратилась. Ловкий Змей говорил мне, что теперь мой вид способен у любого мужчины вызвать лишь брезгливое отвращение. Впрочем, я много лет не смотрелась в зеркало и теперь не знаю, как я выгляжу, но даже слуги Ловкого Змея говорили мне, что проще поцеловаться с мёртвой лягушкой, чем со мной.
-- Глупости они говорят. Палачи всегда принижают достоинство своих жертв, чтобы оправдать этим собственные злодеяния, -- и он обнял свою жену и ещё раз поцеловал её.
-- Но ведь я грязна и в лохмотьях... У меня в голове вши.
-- Ничего, дай только вернуться в человеческие условия -- отмоем тебя до блеска.
-- Шрамы не отмоешь, юности не вернёшь...
-- Ничего, я тоже не молодел, и к шрамам привыкну... я уже почти привык.
В этом момент в сарай заглянула какая-то испитая рожа:
-- Слышь, ты, кончай там... время истекло...
Потом увидев стоящего на ногах Инти пьяница повалился в испуге на колени:
-- Ты что, ты же связанный...
-- Твои дружки корабль уже разграбили? -- мрачно спросил Инти.
-- Нет, ещё не вернулись они... -- пролепетал окончательно опешивший пьяница.
-- Инти, это один из тех мерзавцев, что меня тогда выкрали из могилы! -- крикнула Морская Волна, -- убей его!
И тогда Инти схватил веревку, которая до того стягивала его лодыжки и придушил мерзавца.
-- Не надо, пощади.. -- хрипел тот, пока петля ещё не затянула его шеи.
-- А ты кого щадил, мерзавец? -- гневно ответила Морская Волна, -- сколько крови тавантисуйцев на твоих руках, изменник!
Вскоре было всё кончено.
Впоследствии вспоминая всё случившееся, Инти и сам не понимал, почему он почти не чувствовал ни голода, ни усталости, ни недостатка сил, чтобы сделать всё, что он сделал. Он вообще не чувствовал себя. Как будто он бы не он, а какой-то карающий бог, воплощённое возмездие. Он раздобыл какой-то тесак с кухни, и сказав Морской Волне ждать внизу, сам пошёл туда, где в спальне после обильных возлияний должен был отдыхать Эстебан Лианас. Он и в самом деле был в своей спальне, но не отдыхал, а.... Инти опять чуть не стало дурно от открывшегося зрелища. Ловкий Змей сжимал голенькое тельце Консуэлы, а та пыталась вырваться. Ещё немного, и Инти бы безнадёжно опоздал...
-- Получай, подонок, -- сказал Инти, вонзив в Ловкого Змея нож.
Тот только с ужасом посмотрел на своего убийцу, и тут же его взгляд померк. Консуэла от всего случившегося на некоторое время впала в какой-то ступор.. Инти помог ей освободиться от трупа и постарался сказать как можно ласковее:
-- Не бойся меня, дитя моё, ты видишь, я пришёл тебя освободить.
-- Саири, ты... -- и девочка зарыдала, -- что со мной и матерью теперь будет? Ведь твой корабль утонул! Он ведь утопил его!
-- Это скверно, но... мы постараемся выбраться отсюда, и добраться до Тавантисуйю. А сейчас одевайся давай, нельзя же голышом бежать. Или у тебя нет здесь платья?
Девушка вдруг посмотрела на своего спасителя недоверчиво. Инти понимал причину этого, но поделать ничего не мог. Бедняжка, выросшая среди христиан, привыкла ждать от каждого подвоха. Тем более от мужчины и незнакомца...
Но тем не менее она подобрала какие-то тряпки с пола и облачилась с них, стыдливо пытаясь закрыть порванные места. Инти подумал, что при первой же возможности добудет для её что-то поприличнее.
-- Где ваши с матерью вещи? Надо будет забрать их.
-- А у нас ничего нет, -- ответила девочка, -- только то, что на нас надето.
-- И спали вы на соломе...-- грустно сказал Инти, присевший на кровать, -- а не знаешь случайно, куда эта сволочь запрятала мою шпагу? Было бы жалко её тут оставлять.
-- Знаю, -- вдруг неожиданно твёрдо сказала девочка, -- но скажу только тогда, когда поклянёшься мне самой страшной клятвой, что никогда не обидишь ни меня, ни мою мать. Ни словом, ни делом. Что нам не придётся горько раскаиваться в том, что мы отправились с тобой в Таватийсуйю.
-- Хорошо, я поклянусь. Только скажи, почему ты боишься, что чем-то обижу тебя? Вчера ты вроде бы стала мне доверять...
-- Ты видел мою наготу, Саири. Для многих мужчин этого достаточно.
-- Я понял тебя. Клянусь тебе сердцем своим, что ни словом ни делом никогда не обижу ни тебя, ни твою мать, и что никогда не брошу вас в беде. Если ли же я нарушу эту клятву, то пусть моё сердце остановится.
-- Хорошо, я верю тебе, -- сказала девушка, доставая шпагу из-за кровати.
-- Спасибо, -- сказал Инти, опоясываясь. Убив мерзавца, он почему-то чувствовал себя усталым и разбитым, но старался не показывать виду.
Девушка первой побежала вниз по лестнице, Инти спускался медленнее. Он услышал крик Консуэлы:
-- Не смей трогать мою мать!
Поспешив вниз, Инти увидел, что внизу столпились его люди, Ворон при этом зачем-то пытается скрутить руки Морской Волне, а Консуэла пытается ему помешать.
-- Так, отставить! -- приказал Инти, -- Ворон, отпусти Изабеллу, эта женщина ничем не опасна. Лучше доложи обстановку. Вы все покинули корабль?
-- Наш корабль потонул, -- мрачно сказал Ворон, при этом продолжая удерживать Изабеллу, -- Так что из-за этой твари мы оказались в ловушке. Ты точно уверен, что её следует отпустить?
-- Ворон, отпусти Изабеллу немедленно! Она ни в чём перед нами не виновата. Ловкий Змей и отец Педро обманули её также как и нас.
-- Отпустить? А что она будет делать, если её отпустить? Выдаст нас с головой?
-- Зачем же, она поедет с нами в Таватисуйю. Но добровольно и не со связанными руками. Эта женщина спасла мне жизнь! И даже больше чем жизнь.
Ворон с неохотой подчинился.
-- И впредь вы все будете должны обращаться с ней почтительно. Впрочем, по твоему лицу я вижу, что сейчас из тебя извинения не выдавить, а времени у нас мало. Так что прошу простить моих людей за это неприятный инцидент, -- сказал Инти, склонившись перед Морской Волной с демонстративной почтительностью, -- а теперь, Ворон, докладывай обстановку. Что случилось с кораблём?
-- Цветущий Кактус оказался изменником. Он сам добровольно вызывался быть часовым на ночь. Я, не чуя подвоха, согласился. Ты знаешь, я работал с ним много лет и всегда доверял ему. И Горный Ветер доверял. Но в ту ночь мне по счастью не спалось. Я вышел по нужде, и увидел на берегу фигуру Цветущего Кактуса. Он быстро исчез в прибрежных зарослях. Все сомнения рассеялись, когда я понял, что на корабле его нет. Быстро поднял всех по тревоге. Мы сочли самым благоразумным сделать вид, что спим и ничего не заметили, а сами замаскировались. Благодаря этой хитрости мы не потеряли ни одного человека, а те полегли все. И Цветущий Кактус тоже. Одного мы не учли -- Цветущий Кактус, поняв что дело дрянь, стал стрелять в корабль горящими стрелами. Лучник он был не очень, так что напрямую ни в кого не попал, но корабль ... Нет у нас теперь корабля, -- Ворон сглотнул и мрачно добавил, -- Кажется, для него собственно потопить корабль было важнее, чем нас убить. Знал что без корабля нам отсюда не выбраться.
-- Не так плохо, как могло бы быть. Ничего, учитывая, что со второй попытки я прикончил мерзавца, то выбраться при помощи его денег нам должно быть не так сложно. В крайнем случае новый корабль купим.
-- Взять деньги отсюда?! -- опешил Ворон, -- А нас всегда учили, что грабить нехорошо...
-- Ну как сказать. А когда Манко во время восстания захватил склады с шерстяными тканями и использовал их содержимое для того, чтобы его армия не мёрзла в горах, он тоже грабил?
-- Ну те склады принадлежали нашему государству по праву.
-- Да. А потом их присвоили себе конкистадоры. А когда потом Манко отнял своё у конкистадоров, те искренне сочли это грабежом. Вся эта роскошь, которую вы видите -- плод грабежа, в том числе и грабежа нашего государства. Так что имеем право забрать отсюда столько, сколько нам нужно чтобы выбраться отсюда. А поскольку сумму заранее не рассчитаешь, то берём с избытком, а остаток сдадим в казну. Ладно, времени у нас мало. Сейчас день, ночью надо отсюда свалить, забрав деньги и документы. Изабелла нам покажет где всё хранится.