-- Нельзя подвергать риску их жизнь и здоровье. У вас ребёнок -- собственность родителей, точнее -- отца, у нас считается, что человек с момента зачатия принадлежит государству, потому детоубийство вне закона, а на родителей возлагается обязанность воспитать своё дитя так, чтобы из него вырос достойный человек. Во всяком случае, они должны его стараться это сделать.
-- А за проступки сыновей отцов не наказывают?
-- Нет, не наказывают. У нас вообще родственников не наказывают.
Тимотео отошёл в некоторой задумчивости. И в этот момент Инти показалось, что тот спросил это не просто так, и спросил много меньше чем хотел. И тогда он сам решился спросить:
-- Послушай, что-то не пойму я. Ты ведь далеко не в первый раз тавантисуйцев у себя в гостинице видишь. Неужели раньше таких вопросов не задавал? Или всем задаёшь, а потом ответы сверяешь?
-- Скорее второе. Вот сам видишь, что гостиница у меня полупустая. Если дела с торговлей не изменятся, то год-два ещё, и заберут всё за долги, а я с семьёй по миру пойду. Одна надежда, что инки придут. Вот понять хочу как жить буду, если инкская власть установится. Я понимаю, что всех белых вырезать не будут. В общем жизнь мне и семье сохранят. Но вот как жить, именно жить под инками... я не очень себе это представляю.
-- Да обыкновенно. Продолжишь заниматься своим ремеслом. Или ты думаешь, что у нас никто за гостиницами не следит?
-- Ну а вот как у вас с этим, если в собственности её иметь нельзя?
-- Ну нельзя. Но ведь это даже и лучше. То, что у тебя в собственности, могут за долги отобрать, и на улицу выгнать, а у нас такого нельзя, чтобы без жилья человека оставить. Работаешь себе и не надо думать о долгах .и возможном разорении. Только следят, чтобы работа была добросовестной, и чтобы порядок был. Но у тебя с этим проблем нет, чисто и еда хорошая. Так что будешь жить примерно по-прежнему. И бояться тебе нечего. Бояться имеет смысл тому, кто себя преступлениями перед инками запятнал. Ну вот как тот недавно убитый магнат...
-- И то верно. Про него такие вещи рассказывают, что оторопь берёт. Не знаю, что из этого правда, а что нет, но его убийство я преступлением не считаю. Кто бы его ни убил, он поступил правильно.
Инти подумал, что Тимотео может и догадываться о его поступке. Что же, пусть так, если не выдаст, то ничего страшного.
Когда все собрались на корабле, Инти произнёс такую речь:
-- Братья мои, как многие из вас уже знают, все мы не можем поместиться на корабль так, чтобы он пошёл быстро, а добытые нами сведения столь важны, что нам надо как можно скорее доставить их в Тавантисуйю, ибо изменники должны быть как можно быстрее разоблачены и обезврежены. Так что часть из вас поплывёт на корабле, а часть пойдёт со мной пешком по горам под видом купцов. Для этого мы закупимся осликами, и всем необходимым, товар в виде шерсти нам дадут. Братья, я хочу чтобы вы сами решили, кто из вас пойдёт морем, а кто через горы. Замечу лишь, что путь через горы длиннее и опаснее для вас. Чиморцы, я провёл детство и большую часть жизни в горах, вы же выросли у моря, и потому у вас нет необходимых навыков для гор, потому всем, кто решится через них идти -- те должны согласиться слушаться меня беспрекословно во всём. От этого напрямую зависят ваши жизни. Помните об этом!
Чиморцы переглянулись, Инти продолжил:
-- Я знаю, что у некоторых из вас могут возникнуть в горах сложности со здоровьем. Хотя вы молоды и крепки, всё равно, непривычных к горам приморских жителей, может охватить там слабость и для её преодоления вам придётся жевать много коки, так что если кто из вас много её жевать не может, то тем из вас лучше выбрать пусть морем.
Многие задумались:
-- Также есть ещё один немаловажный момент. Братья мои, вы знаете, что теперь я фактически женат, и моя супруга поедет со мной. Я знаю, что не всем из вас по нраву её общество, так что если кто-то побрезгует принимать пищу из её рук, то ему тоже морем лучше ехать. Но если отправитесь со мной, то я должен быть уверен, что в случае, если со мной что-то нехорошее случится, вы её и защитите, и поможете ей с дочерью доехать до замка Инти, где должен будет окончиться наш пусть, и передадите их Горному Ветру.
Морская Волна, слушавшая до этого его со всем вниманием, вдруг издала громкое восклицание и взволнованно заговорила:
-- Не надо, любимый! Если ты погибнешь, я тоже не буду жить -- пусть нас похоронят в одной могиле!
-- Не смей! -- крикнул Инти повелительно и в то же время немного испуганно, -- не забывай, что ты теперь не принадлежишь себе. Ты должна изобличить негодяев на суде как ценная свидетельница.
-- Документов с лихвой хватит для разоблачения всех...
-- Это если мы их целиком довезём. А если что-то утратится? И документы не позволяют опознать врага в лицо. А кроме того, ты должна жить для дочери. Каково ей будет без тебя?
Морская Волна замолчала, Инти продолжил:
-- Должен вас предупредить вот о чём. Нам повезло с погодой, но теперь вдоль побережья собирается такой густой туман, что там плыть нельзя, слишком велик риск нарваться на скалы. Значит, морем придётся делать сильный крюк. И возможно часть пути пройти на вёслах. И от всех подозрительных кораблей надо уходить, чуть заметив издали, нельзя рисковать архивом. Конечно, по идее это должно всё равно быстрее чем через горы, но неожиданности не исключены. И в любом случае, кто бы ни прибыл раньше, не должны трепаться об оставшейся части, пока документы не попадут в надёжные руки, и изменники не будут обезврежены, следует соблюдать все возможные предосторожности. Ведь они могут попытаться нас убрать. О смерти Ловкого Змея его подручные неизбежно узнают рано или или поздно. Поскольку и море, и горы чреваты самыми неожиданными неприятностями, я пришёл к выводу, что архив надо разделить, основная часть пойдёт морем, но небольшая часть из разобранного поедет со мной горами, каждой из них должно быть достаточно по крайней мере для разоблачения Жёлтого Листа. Это, ни много ни мало, вопрос жизни и смерти нашего государства. Братья мои, я всё сказал, может быть, кто-то ещё хочет что-то сказать, а дальше каждый для себя решайте, ехать морем или горами.
Инти сел. Установилась напряжённая тишина. Инти вглядывался в лица, пытаясь понять, кто какое решение примет. Особенно внимательно он вглядывался в Ворона. Тот как-то испуганно переводил взгляд с него на Альбатроса. Похоже, тот ему напомнил про уговор насчёт чистки сортира, и он решал, что противнее -- сортир или еда, приготовленная Изабеллой. Инти очень надеялся, что тот выберет первое.
Встал Видящий Насквозь и заговорил:
-- Я выбираю идти через горы. Прежде всего, я уверен, что как лекарь буду небесполезен. А что до этой женщины, то я не понимаю, чем и кого она смущает. Да, не повезло ей в жизни, много лет провела в рабстве, но как лекарь заявляю, что она здорова, и опасности с этой точки зрения не представляет.
-- Смущает, что Саири с ней спит, -- сказал один из матросов, -- В то время как она уродлива. А если она ведьма и его околдовала?
-- Колдовством люди называют то, что понять не могут, -- ответил лекарь, -- Саири сам говорил вам, что им движет месть за свою погубленную семью. Значит, он был очень одинок. В том, что два одиноких человека, встретившись при столь драматичных обстоятельствах, движимые ненавистью к тому, кто так искромсал их жизни, воспылали теперь друг к другу страстью, нет ничего необъяснимого. Мне лично на них смотреть приятно -- как лекарь, я знаю, что супруги живут в среднем дольше одиноких.
-- Меня смущает другое -- ответил юноша, -- почему эта женщина не назовёт своего настоящего имени? Всё ли так, как она рассказала. Нет ли за ней преступлений на родине? Саири, ты этого не боишься?
-- Я уверен, что она -- невинна и сказала правду, -- ответил Инти, -- к тому же мне она своё имя сказала. Вам его лучше не знать, ибо чего не знаешь, того и под пыткой не скажешь. А врагов у неё много. Те, с кем Ловкий Змей против нашего государства работал, про неё знали. Во всяком случае, некоторые из них её видели, а Ловкий Змей мог открыть им и её имя. И ведь он при ней иные секреты выбалтывал, про то, что Куйн отравил своего предшественника, я только тут узнал. Хотя как преступник, он давно разоблачён и казнён. Но о том, что он связан с Ловким Змеем, никто и не подозревал. Следствие исходило из того, что он был уже в статусе наместника завербован. А ведь были претенденты на это место куда достойнее Куйна, но вот почему-то наместником всё же оказался он... не исключено что одним убийством тут не обошлось. Да и яд ему кто-то добыл... В Тумбесе явно есть скорпионы, затаившиеся лишь до времени.... Такие будут пытаться её убрать любой ценой... Порою жизнь становится более шаткой, чем корабельная палуба в шторм.