Долгое молчание. Наконец паузу прервала Шарли:
– Получается…
Но её голос оборвал новый сильнейший подземный удар. И мы снова разлетелись в разные стороны. Вот только на этот раз удар оказался несколько сильнее предыдущего. Потолок затрещал по швам и мгновенно обрушился, напополам перегородив помещение. Пыль посыпалась сверху, и из – за неё стало практически не видно ничего вокруг. Пол в некоторых местах высоко поднялся на дыбы и опрокинул, стоявшую на нём мебель. Дети орали, Шарли и Лана кричали им. Мы потеряли друг друга из поля видимости и это больше всего пугало нас. Свет начал мигать и вот – вот, казалось, потухнет вовсе. Стало жутко. Я, как и Лана с Шарли, продирался через завалы к детям. Отсюда нужно было скорее выбираться на открытую поверхность, пока нас не завалило здесь заживо как в могиле.
– Все целы? – спросил я, в клубах пыли разглядывая очертания детей, Ланы и Шарли.
– Кажется да, – завыли все в ответ.
– Держимся друг за друга и как можно быстрее уходим из убежища, а то следующий удар нам здесь не пережить, – объяснил я и первым повёл за собой всех к выходу, через который ушёл от нас Рон.
Мы медленно продвигались вперёд через преграды и препятствия, образовавшиеся за несколько минут землетрясения. И это было совсем не просто. Мы уже так сильно наглотались пыли, что начали кашлять. Шарли приказала всем дышать через майки и рубашки, чтобы хоть как – то поменьше засорять себе лёгкие.
– Скай, но ведь выходить на поверхность опасно! – вскрикнула Лана, продолжая с нами в веренице движение к выходу. – Что стало с Роном, мы же не знаем, а с нами дети?
– У нас нет другого пути, – ответил я ей, – надо накрыться чем – то или спрятаться там под чем – нибудь от дождя. Уверен, что дело в нём. Ватсон говорил, что дождь ядовитый.
– Быстрее, быстрее, – терпеливо торопила детей вперёд Шарли, замыкая нашу цепочку. – Ещё чуть – чуть.
И действительно мы уже подошли к той автоматической металлической двери с надписью ВЫХОД. Путь до него был не длинным, но опасным и труднопреодолимым. Каждую секунду мы боялись даже подумать о том, что сейчас бабахнет новый удар.
– Мама, я, кажется, порезал обо что – то ногу, – обратился к Лане её старший сын.
– Сильно? – пытаясь разглядеть рану, но, совершенно не видя ничего при таком мигающем освещении, спросила его Лана. – Потерпи, сынок, сейчас выйдем отсюда я посмотрю внимательно.
– Хорошо, – по – взрослому ответил он.
Я, слыша их разговор, уже осмотрел прилично перекосившуюся дверь выхода, и усомнился в том, что выйти здесь у нас получится. Кнопка открывания двери не реагировала на мои нажатия. Тогда я приложился к двери изо всех сил и попытался раздвинуть дверцы в разные стороны. Бесполезно, дверь даже не шелохнулась. Видимо её ещё и завалило снаружи. Наблюдавшие за мной дети завыли, поняв, что мы напрасно шли к этой двери.
– Спокойно, – скомандовал им я. – Разворачиваемся и направляемся к той шахте, через которую мы первый раз спустились в это убежище. Давайте, друзья, не теряем время.
– Хочу пить, – заныл младший сын Рона и Ланы.
– Вот как раз там, где хранится вода, мы и будем проходить сейчас мимо, – пояснила ему Лана. – Пошли скорее.
К нашему счастью пока мы ползли обратно, а иначе это движение не назовёшь, ни одного подземного толчка не было. Клубы пыли уже улеглись, и продвигаться всё – таки теперь нам было чуточку легче. Свет, по – прежнему, нервно моргал. Зато по пути женщины набрали запасы воды и продуктов питания. Я взял нож, топор, спички, фонарик и прочие необходимые вещи. Мы все немного успокоились, но вспоминать, как землетрясение на наших глазах разгромило наше убежище, было жутко. Было очевидно, что эта пауза перед очередной сейсмической волной скоро кончится.
И только подойдя ко второму последнему выходу, мы увидели и вспомнили, что на нём стоит специальный кодированный замок, который открывал сам Рон.
– Вот, чёрт возьми! – не выдержал, отчаявшись, я. – Как же так!
– Вот это сюрприз, – согласилась со мной Лана и едва не разревелась. – Что нам теперь делать?
– Он же мне ещё сказал, что теперь скрывать код не зачем, запомни мол, – нервно вспоминал я.
– И ты запомнил, Скай, как всегда, – спросила Шарли.
Я постарался не заметить эти её слова, ни время.
– Помню, что ещё удивился от этой нелепой комбинации цифр! А их было, вроде бы восемь.