Бой оборвался с прибытием командующего нашей части. А весь следующий день я провел в камере временного содержания. Что ж, конец моей карьеры близок. Надеяться на снисхождение бесполезно.
— Встать! — скомандовал охранник, ступая через отворенные двери внутрь моей камеры. За его спиной мелькнула хрупкая фигура девушки и наконец, оказалась в поле моей видимости.
Блондинка держалась независимо. Окинула меня оценивающим взглядом и отступила в сторону. Наряд был на ней дорогой. Не иначе важная особа. Простым сюда был путь заказан. Тем более я знал, что пока нахожусь в здании Сената.
— Оставьте нас на минуту.
А голос у девушки был даже приятный. Но чем-то она всё-таки от себя отталкивала. Взгляд у нее был хищный.
— Ты, правда, смог одолеть гвардейца не имея силы? — задала она интересующий ее вопрос.
— А чем же ещё? — хмыкнул я.
— Ты знаешь, о чем я говорю. — Гневно сверкнула она в мою сторону глазами.
— Догадался. И да. Джедая вполне можно одолеть голыми руками.
— Шш-ш-ш-ш-ш…
Она внезапно зашипела, как будто я сказал что-то её задевающее. Обошла меня стороной и провела ладонью по моей груди. От ее рук веяло холодом. Меня мысленно передернуло.
— За такие слова тебя могут и казнить на месте, солдат, — скривила она губы в усмешке. Потом отступила, еще раз придирчиво окидывая меня своим взглядом, и шагнула к выходу, касаясь датчика ладонью. Дверь открылась.
— Я закончила.
Дверь за ней затворилась. Я остался в неведении и гадал, кто же ко мне приходил и чем я так заинтересовал эту особу.
Спустя два дня, меня всё же выпустили под честное слово моего командира. В отчете я был описан, как молодняк с Камино, не способный еще сдерживать свои порывы с кем-либо подраться, так как взяли меня из учебки раньше положенного срока за высокие показатели. А то, что было на самом деле, решили замять.
Меня просто перевели в другое крыло, где чистокровок (гвардейцев), не было. Здесь было более оживленно, больше экзотов, но и людей. Больше жизни, больше клонов. Жизнь стала налаживаться. Для посетителей солдаты были чем-то вроде статуй. Нас не замечали, разговаривая рядом о политических вопросах, периодически опирались о плечо некоторые грузные сенаторы. Дети пытались потрогать оружие. Хоть шкетов было меньше и на том спасибо, но проблем от того меньше не становилось. Каждый раз приходилось вежливо напоминать присутствующим, что мы тут не в качестве украшения.
Сюда часто захаживали джедайи. Я видел и Скайуокера и Оби-Ван Кеноби и Мейс Винду и много еще кого, идущих по коридору к лифтам, чтобы попасть на верхние уровни и в зал Сената.
Если хорошо подумать, то работа была не пыльной. Стоишь целый день, следишь за порядком, указывая направления к лифтам людям. К тому же меня был испытательный срок, и влипать в новые неприятности мне было нельзя.
И тут на горизонте снова появилась эта блондинка. На сей раз, она шла рядом с сенатором Амидалой, мило о чем-то с ней болтая. Девушки смеялись, прошли мимо меня, словно не замечая, но блондинка повернула в мою сторону голову, подмигивая. У меня появилось нехорошее предчувствие, что обязательно должно что-то произойти. И до конца дня я был начеку. Я всматривался во всё подозрительное, вслушивался во все внутренние переговоры по рации. Но меня сменили на посту.
Я пристегнул оружие к поясу и зашагал в своем направлении. У лестничного пролета мне в спину донеслось: — Эй, — сказанное мягкой женской интонацией.
— Это служебный проход. Здесь нельзя находиться гражданским.
Я подступил к этой барышне, не очень любезно хватая ее за локоток и выводя из дверей в коридор. Она и не сопротивлялась, как-то странно улыбалась. Потом обернулась, заглядывая в визор моего шлема.
— Если передумаешь поговорить, дай знать.
Мазнула меня губами в накладку под наплечником и упорхнула. Я тяжело посмотрел ей в след и пошел переодеваться.
В раздевалке провозился битый час, пока пытался свести красную помаду с белой поверхности доспеха. Что только не перепробовал, а бледно розовое пятно оставалось всё равно. Мысленно проклял девицу, но её образ прочно засел в моей голове. А главное, сколько я не перебирал значимых личностей, не мог вспомнить ни лица, не чина, делая для себя вывод: я ее просто не знал. Догадки были разные: она могла быть шпионкой одной из сторон, офицером армии или просто избалованной девчонкой, которая получала всегда то, что хотела. Но определенно она была здесь частой гостьей в здании Сената, и я не мог никуда от неё деться. Потом и ребята стали замечать то же самое. Я запаниковал.
— Сенатор Амидала.
Мне нужны были срочные ответы и получить я их мог только напрямую и только от одного человека.
Я сделал то, что вообще не должен был: задавать не уставные вопросы во время несения дежурства, а тем более сходить со своего места и покидать пост. Охрана, следующая за набуанкой мне однако не препятствовала.
Девушка, услышав обращение к себе, остановилась и удивленно подняла голову, глядя на меня в упор.
— Что-то случилось?
— У меня к вам пару вопросов.
Ответил я как можно дружелюбнее.
— На каком основании? — в её словах была осторожность.
— Это личное.
— Я вас не понимаю.
Она сделала попытку обойти меня. Я заступил ей дорогу, охрана дёрнулась, руки предупреждающе легли на оружие, хоть и в здании Сената запрещено было пользоваться оружием всем прочим, кроме дворцовой стражи, сенатору Амидале было дано послабление. Чтобы разрядить обстановку, я был вынужден пристегнуть свой бластер к поясу и снять шлем, давая возможность девушке меня рассмотреть.
— С вами часто бывает особа, блондинка…, — начал я издалека.
— А вам какое до этого дело? — грубо оборвала меня сенатор.
— Вероятно, никакого. Но если она еще раз войдет без разрешения в служебное помещение, то я буду вынужден…
Амидала кивнула, взяла меня за руку и отвела в сторону, кивнув своей охране оставаться поодаль.
— Вы правы, она иногда ведет себя своевольно. Но уверяю, она не опасна. Её отец влиятельный человек. Она здесь выросла и ребенком исследовала все закоулки этого здания. Я много раз ей говорила…, — словно оправдываясь, заговорила набуанка.
Я остановил её, задав один лишь вопрос об имени девицы.
— Отая.
— Спасибо за ваше сотрудничество.
Официально заключил я, надевая шлем. Набуанка как-то рассеянно кивнула и пошла в своём направлении. Я вернулся на свой пост, под пристальное внимание некоторых личностей, наводнявших коридор.
— Ты созрел поговорить?
В наушнике неожиданно возник голос той девицы. Я упорно молчал.
— Ну, смотри. А то ведь потом поздно будет.
Она фыркнула и отключилась от линии. Теперь я понимал, что я у этой девчонки на крючке. Тем более в шутку спросил у ребят, когда дежурство закончилось: есть ли вероятность подключиться к служебной частоте переговоров, на что мне ответили, что если кто-то проделает подобное на незаконных основаниях, его за это четвертуют службы СБР.
Получалось, что у девчонки не всё с головой хорошо или ее влиятельный папочка был вхож в структуры шпионажа, либо здесь было что-то ещё, что я пока упускал.