Она пожал плечами.
- Нет, нет и еще раз нет! Ни у вас, ни у нас, уже нет возможности отказаться, повернуть назад. Все мосты в прошлую жизнь сожжены в тот самый первый момент близости.
- Но хранитель ничего такого не говорил, - невольно сжимая кулаки, пробормотал Вольный.
- А он и не скажет, не может.
Выплюнув последние слова, Князев развернулся обратно. Дарья замерла, сжавшись на своем кресле, закрыла глаза. Ей казалось, что кончился воздух, так тяжело было просто дышать. Но слух, как всегда не подвел, она продолжала слушать.
- Почему мне было так плохо в подъезде? - тревога слышалась в голосе жениха.
- Это связь. Пока она слаба, чувствовать ее могут только туэри. Да и то, на расстоянии до пятисот метров.
- Туэри? Новая разновидность чудовища?
Марьяна как-то странно замолчала.
- Нет, ты.
- Я?
- Ты, ну и я тоже. Мы щит тройки - всяческие брони, экраны, стены и тому подобные вещи наша работа. Кроме этого ты научишься останавливать кровь, залечивать небольшие ранения, потому как напрямую связан с энергией. Сможешь транслировать ее, передовая эмоциональное сообщение воинам или, наоборот, закрываться. Хотя, если ощущения слишком сильны, все равно будут просачиваться.
- Воины?
- Сагутар и гладис. Гладис - меч. Мощь и физическая сила группы. Обладают способностями к ближнему бою, как с оружием, так и без него. В большинстве случаев, энергетическая составляющая силы - огонь. В моей тройке - это Горик. В твоей - Дарья.
Первоцвет вздрогнула, услышав свое имя, и открыла глаза.
Марьяна в это время доставала из-под кресла бутылку минералки.
- Хотите? - протянула бутылку. Александр, поблагодарив, принял тару.
- Сагутары, - продолжила блондинка. - Стрела. Прежде всего, это дальний бой - огнестрельное оружие, арбалеты, луки. Также разведывательная деятельность. Большинство сагутаров имеют возможность подниматься в воздух. В общем, манипулировать воздушной средой. Как понимаешь, это Петя и ваша Рада.
Александр задумчиво уставился в окно, переваривая новую информацию.
Дарья глубоко вздохнула и, решившись, задала вопрос. Почему-то именно сейчас ей был важен ответ именно на него.
- Яна, скажи, - она на мгновение замолчала, собираясь с мыслями. - Объясни, почему Петр сказал, что если до Любимовой первой доберется тварь, умрем все?
- Попытаюсь объяснить, - кашлянула наставница. - Если провести аналогию, то интегритиз - это организм человека, туэри - сердце, гладис - голова, сагутар - легкие (имеются в виду оба). Что будет с организмом, если удалить, например, голову?
Первоцвет невольно подалась вперед.
- Он перестанет функционировать, - выдохнул Вольный.
- Да, - сгорбилась Марьяна. - Вместе - мы сила, но по отдельности, увы, ничто.
***
Александр кряхтел от напряжения, у него никак не получалось комфортно устроить покалеченное тело, рядом с ним ворочалась непреходящая в себя Рада.
- Потерпите, ребята! - попросила Кузнецова. - Скоро будем в штабе, наши медики быстро поставят вас на ноги.
- У вас и врачи свои? - у его невесты еще оставались силы удивляться.
- Конечно, порой интегритиз получают специфические ранения, с такими не желательно обращаться в обычную больницу.
- Разве они в курсе происходящего? Я, почему-то, думала, очень немногие знают.
- Нет, грамотный договор плюс высокая зарплата и все довольны, лишние вопросы даже если и возникают, не задаются.
- Понятно, - кивнула Дарья.
Остаток пути интегритиз проехали в молчании. Любимова так и не очнулась, остальные замкнулись в своих мыслях, и делиться ими с окружающими не хотели.
Вольный мучился.
"Быть вместе в болезни и здравии, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит нас" - данная клятва приобрела для него особый смысл. Всё вместе: спать, есть, гулять, жить и умирать. Не об этом ли мечтают сентиментальные девицы? Вот только он не девица и не обладал и долей подобной чувствительности.
Желание быть всегда и везде рядом, превращало чувства в одержимость. Невозможность побыть одному хоть сколько-то, выливалось в затяжную депрессию. Совместные друзья, хобби, развлечения - это все замечательно, если в меру. Скандалы, склоки, раздражение, затем охлаждения и неприязнь - последствия чрезмерного злоупотребления. Он считал, что любому необходимо иметь возможность побыть одному. Спокойно подумать, посидеть в тишине, стать самим собой, снять, наконец, все навязанные обществом маски.