– Или шестнадцать?
– Может и шестнадцать, – согласился Роман, – я же говорю, не считал.
– А чего они хотели, эти ребята? Им нужна была перезагрузка?
– Что? – не понял Роман. – Какая перезагрузка? Не знаю, что они там хотели, но они явно нарвались не на того парня.
Чем была перезагрузка, Серфер и сам представлял довольно смутно. Он знал лишь, что отцу с друзьями удалось ее осуществить еще до его рождения. Но, похоже, шестнадцать лет назад эта идея витала в воздухе, и многие пытались ее претворить. Серфер решил, что как только доберется до дома, обязательно расспросит об этом КуДзу. Роман явно был не в курсе; но к нему тоже были вопросы.
– Скажи, ты никогда не пытался сбежать отсюда?
– Зачем? – удивился Роман. – Мне и здесь нравится.
– А мне не нравится, – не сдержался Серфер, – скучновато тут у вас.
– И скучно, и противно, но очень позитивно! – лицо Романа растянулось в довольной улыбке. – У меня здесь доппаек по позитиву, а больше мне ничего не надо.
– И ты не знаешь ни одной лазейки? Может, слышал что-то?
– Нет, – ответил Роман, – не слышал. На моей памяти этот квест еще никто не проходил.
15 лет 23 дня, утро
Возможно, про тест Роман что-то недопонял или даже приврал. Тут Серфер не мог ему верить. Возможно, сейчас самым правильным выходом для него было простое ожидание, демонстрация расслабленного спокойствия. Но шел уже седьмой день, а врач так и не появился. И дежурная сестра тоже не давала никаких прогнозов. Поселок уже успел надоесть до чертиков, а отсутствие сети ощущалось почти физически, напоминая о себе постоянной ломкой. Серфер подозревал, что искусственная инфодепривация могла входить в арсенал психодиагностики; но испытывать ее на себе было невыносимо. Если это тест, то он его провалил. Пора было покидать это место, и как можно скорее.
Но как? Устроить скандал, потребовав немедленной выписки? Это, наверное, было бы худшим вариантом, лишь подтверждающим его ненормальность. Простейшее решение напрашивалось само – спрятаться в фургоне, привозившем продукты в столовую санатория. Но простейшее решение было и самым предсказуемым. Наверняка в выездных шлюзах проверяли весь транспорт, все же поселок был закрытой зоной. А позволить поймать себя Серфер не мог. Если он не ошибся (а он очень на это надеялся), слежение здесь велось весьма формально; жизнь поселка и без того была предельно прозрачной. Но если он попадется на побеге, следить за ним начнут уже в другом режиме, и тогда ему вряд ли удастся осуществить свое намерение.
Сколько Серфер ни бился, никакого разумного плана он придумать не мог. Видимо, Роман был прав – здесь, чтобы доказать, что ты не сумасшедший, надо быть настоящим психом. А потому выбирать, наверное, придется самый худший вариант.
Вот только решившись пойти внаглую – что он сможет предъявить? Имитировать эпилепсию или сердечный приступ? Но медсестра поверит не тому, что увидит, а показаниям с чипа здоровья – их на это специально натаскивают. Да если даже и поверит – оборудования санатория наверняка хватит, чтобы обслужить любой его спектакль. Рассчитывать на экстренную эвакуацию можно было лишь при реальной угрозе жизни, а идти на такой риск он точно не был готов.
Не было под рукой и привычного инструментария, помогающего решать текущие проблемы. Не было сети, не было компов, не было даже телефона, который с детства воспринимался чуть ли не как часть тела и без которого он чувствовал себя голым и совершенно беспомощным.
Впрочем, кое-что все же было. В игровом зале санатория Серфер нашел несколько древних игровых приставок, одну из которых его класс недавно препарировал на уроке информатики. У нее имелась недекларированная «задняя дверь» – если включить питание, удерживая две крайние кнопки, можно было выйти не в игровое меню, а прямо в операционку. Конечно, кодить с виртуальной клавиатуры – сущий ад, но это все же лучше, чем ничего. К тому же в системе была неплохая динамическая библиотека, что делало возможным написание вполне работоспособной программы. По крайней мере, он уже мог подключиться к своему браслету. Если бы он смог подключиться еще и к рабочему месту дежурной сестры, проблем было бы куда меньше. Но на это, к сожалению, его умений явно не хватало.
15 лет 24 дня, день
Все утро Серфер бесцельно бродил по улицам поселка, не замечая ничего вокруг. Он строил планы побега и тут же отметал их как нереальные. Он надеялся, что вот-вот его посетит какая-то гениальная идея – но в голову ничего не приходило. Оставалось надеяться лишь на лучшее из худшего – на то, что осталось после выбраковки самых нелепых вариантов.
Серфер уже знал, что предъявит системе контроля здоровья. Роман, с присущим ему странным юмором, называл такое состояние маниакально-депрессивным приходом; это был его привычный образ жизни. С утра и до обеда он был вполне нормален, но затем его позитив начинал неуклонно падать, и к ужину он уже места себе не находил. Зато после ужина впадал в эйфорию и напрочь отключался от внешнего мира. Эту структуру Серфер и скопировал, приблизительно подогнав ее под свои показатели.