Могу дополнить, что я лично знаю гр-ку Лиймата с 1977 года как склочницу и интриганку.
В связи с чем 15.05.2002 г. было проведено заседание постоянно действующей комиссии УВД Василеостровского района Санкт-Петербурга по работе с письмами и заявлениями граждан, где было принято решение в соответствии с п.3.34 Приказа МВД РФ № 790-00 г. считать дальнейшую переписку с Лиймата К. С. нецелесообразной.
…Тем временем Токарев выдернул ремень из брюк неподвижно лежавшего Тельняшки, стащил с него ботинки и отбросил в сторону. Потом расстегнул на налетчике брюки, приспустил их, содрал пиджак на локте, предварительно ощупав карманы. В карманах не было ничего, кроме финки и мятого комка денег. Финку Артем положил к себе в форменный синий пиджак, над деньгами немного поразмышлял. Отец не раз ему детально объяснял, в чем разница между краденым и «взятым в бою». Богуславский, присутствовавший однажды при таком разговоре, добавил назидательно, как будто закон сформулировал: «Имперский сыск – запомни, вьюнош, – взяток не берет! Но! Но военная добыча – это святое! Даже у штрафников энкэвэдэшные заградотрядовцы не сразу отбирали то, что они в захваченных окопах надыбали!»
Решив, что в данном случае имеет место быть несомненная «военная добыча», Артем забрал деньги себе. Захлестнув кисти рук налетчика ремнем, Токарев набросил другой конец Тельняшке на шею и сильно потянул, упираясь коленом в спину лежащему. Тельняшка закряхтел, приходя в себя, завозился, пытаясь приподняться.
– Не шебаршись! – Артем потянул за ремни еще сильнее.
– А то?.. – прохрипел пленный.
– Прическу попорчу.
– Ну, тузик…
Налетчик отчаянно рванулся, но ремень так врезался в шею, что Тельняшка тут же обмяк…
Подышали. Потом блатарь снова подал голос:
– Ты, сучонок, до масти не дорос – в семейные дела суваться… Что за маскарад?.. Договоримся не в армии, у нас – не присягают.
Токарев промолчал – он не знал прозвище убитого, поэтому и не понял последних слов. Тельняшка заскрипел зубами:
– Слышь, с кем ты? Промычи. Время позднее, нам тут обнюхиваться… А?!
– Абвер, – усмехнулся Артем. Адреналиновый азарт у него еще не прошел, радости победы он пока не чувствовал.
– У-у-у… Какие слова знаем!.. Не всегда спасает!
– Имеем связи наверху? – поинтересовался Токарев – эту фразу и именно с такой интонацией он слышал от одного опера, работавшего вместе с отцом.
– Откуда нам, убогим… Но жизнь – штука бугристая… Ну, отпусти!
Двор наполнило пыхтение въезжавшего в подворотню старенького милицейского «газика».
– Все, – вздохнул с облегчением Артем. – Выходи строиться!..
Из «газика» выскочили два сержанта и младший лейтенант, который сноровисто надел наручники на Тельняшку и лишь потом обернулся к отряхивавшемуся (чуть картинно) Артему:
– Младший Токарев, хоть объяснишь, чего тут?
– Сейчас, – Артем деревянно кивнул, пытаясь унять нараставшую «отходняковую» дрожь, – сейчас… Там, напротив школы – на скамейке, – должен лежать мужик. Они его зарезали.
Младший лейтенант присвистнул и обернулся к сержантам:
– Проверьте.
Один из сержантов побежал к скамейке, второй остановился у входа в подворотню – так, чтобы видеть первого и одновременно держать под контролем двор. Первый добежал до скамейки, перевернул Присягу и закричал:
– Может, и живой еще! «Скорую» вызывай!
Артем помог младшему лейтенанту затолкать Тельняшку в «газик».
– Босой-то он чего? – удивился офицер.
– Виноват!
Токарев сбегал за ботинками налетчика и закинул их в «газик». Задним ходом машина выехала на улицу, развернулась и доехала до скамейки, где сержант вынимал из кармана Присяги пистолет «ТТ».