– Ты – молодец. Ты все сделал, как надо. В школе мы все проблемы утрясем. Но! Самое главное – чтобы ты не стал героем. Понимаешь? В школе начнутся охи-крики, но ты должен помнить и понимать главное: то, что ты сделал, – не подвиг. Ты просто все сделал нормально. И не более того.
– Пап, да я и не…
– Все, закрыли тему, – махнул рукой отец. – Пойдем лучше «крестника» твоего посмотрим…
…Тельняшку мурыжили через три двери от токаревского кабинета. Когда отец с сыном вошли, там стало достаточно тесно. Тельняшка с делано равнодушным видом разглядывал потолок, руки у него по-прежнему были в наручниках, ботинки стояли рядом на полу.
– …Имя у него такое, – сказал налетчик, видимо продолжая начатую до прихода Токаревых фразу, – заумное…
– Не Марчелла Зосипатоорыч? – задушевно спросил оперуполномоченный Ткачевский, усаживаясь на стол за Тельняшкой и складывая руки на груди.
– Точно! – обернулся к нему задержанный. – Сергеем звали!
Ткачевский молча, без замаха, отвесил блатарю звонко-сочную оплеуху.
– Понимаю, – сказал Тельняшка, восстановив равновесие на стуле. – Не доверяете!
Старший оперуполномоченный Евгений Жаринов его перебил:
– Приметы?!
Налетчик ухмыльнулся:
– Как же это я сразу-то не сказал: на груди портачка в виде свинки, играющей на скрипке.
– А на спине? – Жаринов подошел к задержанному вплотную.
– А на спине: «Маня, прости меня. Коля Климов».
Жаринов сразу же ударил Тельняшку кулаком под ребра, содрал себе кожу на костяшке о пуговицу на пиджаке, слизнул кровь с кулака.
– Не жалеете вы себя совсем, – прокряхтел налетчик. – …Они, может, кровные братья. Не при делах я. Вот, школяр ваш подтвердить может – грызня между ними получилась.
Токарев-старший кивнул:
– Он и подтверждает – ты ноги-то сцепил?
Тельняшка покачал головой:
– Небось, романы читает на переменках… Не-а… Полжизни на корточках, а равновесие потерял – бывает… Уткнулся ему в копыта… Для плохослышащих – еще раз: я никого не убивал!
– Для складноговорящих! – рявкнул Жаринов, отвесив Тельняшке сильную затрещину по уху. Тот, явно ерничая, заскулил:
– Ой, дяденька, больно-то как!
– Прекрати! – поморщившись, бросил Токарев-старший оперу. – Без толку…
В кабинет зашел, по-свойски кивнув всем, седоволосый мужчина, лет под шестьдесят. Это был Семен Артемьевич Жейков, вышедший на пенсию пару лет назад, но, будучи оформленным «рюкзаком», продолжавший буквально жить в кабинетах ОУРа. Судя по заданному вопросу, ветеран тоже уже был в теме:
– Палыч, тебе этот фокус с коленями что напоминает?
– Соучастие в убийстве, – буркнул Токарев-старший, пристально глядя Тельняшке в глаза.
– А я чую закваску мордовских лагерей, – сказал Семен Артемьевич. – Как твое фамилие?
Тельняшка обернулся к вновь вошедшему и, уловив его опытность, цыкнул зубом:
– А-а, старый пес конвойный!
– Ну, все, доблатовался, – вздохнул оперуполномоченный Ткачевский. Он не спеша встал, снял со спинки стула милицейскую рубашку без погон и начал сворачивать ее в жгут.
Тельняшка втянул голову в плечи:
– Боюсь-боюсь! Признаюсь: был! Был на оккупированной территории!
Жейков вздохнул:
– Идейный, стало быть, лесоповальных замесов…
– Наговариваете на меня, – во весь рот ощерился задержанный. – Сроду не обучен.
– Оно и видно, – кивнул Семен Артемьевич.
– Погоди, – Токарев-старший чуть притормозил Ткачевского и обратился к Тельняшке:
– Последний шанс. Финка всегда при тебе?
– Э-э… Своему орудовцу подарите УПК за подвиги… Кто ее видел? Откуда, как нарисовалась? То-то! Без зимы на сегодня!
Ткачевский рванул Тельняшку за ворот:
– Какая зима? Косить начинаешь? Глумишься?
– «Зима» – это нож, – устало сказал Семен Артемьевич, прищуривая глаза. Налетчик подмигнул ему:
– Не сдюжишь ты к ноябрьским с преступностью с ентими комсомольцами.
– Все, хватит! – махнул рукой Токарев-старший. – Красавца – в клетку. Устанавливайте его данные, как хотите. Жаринов! Своим ходом ствол с потерпевшего – на экспертизу. Купи бутылку коньяка, но чтоб результат был сегодня! Ткачевский! Ты – в ту же сторону. Мне нужны результаты с рукоятки отвертки, которой его закололи. Остальные будут помогать прокуратуре.
Ткачевский покачал головой:
– Ты инструмент видел? Там ручка такая, что какие там отпечатки…
– Да, продумали, значит… Ну, тогда не неси!
Оперативники выволокли Тельняшку из кабинета и повели его в дежурную часть, Василий Павлович направился туда же, потащив за собой и Артема. Приобняв сына за плечи, он шепнул ему: