— Ты всегда был землёй и опорой. Так есть и сейчас. Порой шатает даже вечные горы.
— Это ты так пытаешься меня успокоить?
— Просто напоминаю, что чем горевать о мёртвых, иногда стоит заботиться о живых. Давай просто выжжем Григорьева. А я буду рядом, чтобы ни пошло не так.
— Больше никакой смерти?
— Не дождёшься.
— Тогда сегодня твой путь — в башню.
— Ага, за принцессой, — усмехается Кирилл, пряча за этой неловкостью тревогу за то, что творится с Кристиной внутри этого здания, потому что о какой ещё башне может идти речь?
***
Кажется, это уже было.
Хруст каменной крошки под ногами, бетонная пыль.
Кирилл зашёл по всем правилам — с парадного входа, один, и остановился в холле в ожидании. Его наверняка уже ощутили, раз не было никаких проблем с тем, чтобы войти в здание.
И вскоре появился сам Григорьев — в просторном балахоне, который отлично скрывал уже не человеческую фигуру и лицо. Может, и лица уже давно не было.
— Ты без приглашения.
— Прости, твой звонок не работает.
— Говорили, ты умер.
— Про тебя тоже разные поганые слухи ходят, но я же не кидаюсь ими с порога!
— Любопытно, где твоя магия, огненный мальчик?
— Я без неё сегодня.
— И что ты тогда хочешь?
— Переговоров, — Кирилл закуривает сигарету, не переставая следить за движениями Григорьева, который никак не может устоять на одном месте.
— О чём? Я разве кому-то мешаю?
— Ты захватил Службу.
— Да.
— И будешь выпускать теней.
— Кирилл, тебе ли не знать, какая это власть и мощь? Они подчиняются мне. Игорь как-то сказал, что только сухри могут стать стражами. Я же доказываю обратное. Какой сухри может похвастаться тем, сколько теней он подчинил?
— Мне одной хватило с головой.
— Кстати, где она?
Кирилл смотрит на него лениво из-под полуприкрытых век, не торопясь с ответом. Он ощущает колючую магию теней вокруг себя, скрытую в щелях, в бетоне, в осколках стекла.
Григорьев останавливается так близко, что можно подлезть под капюшон и заглянуть в лицо. Но важнее — отвлечь внимание, пока тихо вскрывается печать из клуба в здание.
Конечно, Григорьев её заделал. Но следы прохода всё равно остались.
— Вообще я пришёл к тебе с предложением.
— Каким же?
— Тебе же нужны Николай и Шорохов, правда?
— Допустим. За их беготней забавно наблюдать.
— Сегодня вечером они будут в старом клубе Сары устраивать ловушку. Но ты можешь успеть первым.
— Врёшь ведь.
— Нет. Наш якорь с Николаем разорван. Я сам постепенно становлюсь тенью, видишь, — он демонстрирует руки в шершавой корке. — И пути назад уже нет. А ты прав насчёт теней. Это мощь, которую никто не понимает. К тому же… ты сам знаешь — Николай стал убивать тех, в ком тени. Со мной это только вопрос времени.
— Это ведь ловушка?
— Вот и проверь. Разве можно остановить какими-либо ловушками? При всех твоих тенях? Но если я не вру — это удобный способ застать Николая и Шорохова врасплох.
В пустом разрушенном здании звуки гулко отлетают от стен. Кирилл чувствует кожей, что одно неверное движение, и сейчас же появится свора теней в повиновении Григорьева.
Для вида поколебавшись, Кирилл вполне резонно добавляет:
— К тому же, у тебя моя женщина. И, судя по всему, на вашей стороне.
— А, малышка Кристина! Да, она нам поможет. И что, они вдвоём затеяли ритуал?
— Ты же знаешь Игоря. Он одиночка. Всё предпочитает делать сам. Разве что Николая ещё с собой берёт.
— А тебя — нет?
— Я — его неудавшийся проект. Должен был сдохнуть в тенях.
— О да, мне это знакомо! Так как и когда они затеяли этот ритуал?
========== -35- ==========
Комментарий к -35-
Музыка:
Louder than words - Les Friction
https://music.yandex.ru/album/1244486/track/11479960
Кристина не знает, почему ритуал перенесли, но сейчас они все собираются на пустыре перед башней. Ветер задувает и едва не сбивает с ног, но всем как будто сейчас всё равно.
Все взбудоражены и одержимы одной идеей — открытием перед ним.
Милины-стражи выстроены полукругом, остальные — просто перед ними в ожидании прохода, обещаний чудес и мечты. Мир наверняка станет лучше.
Соня отходит чуть в сторону, её щёки раскраснелись, а во взгляде лихорадочный блеск.
Стражи начинают вскрывать печати, и Кристина чувствует дрожь в земле и тут же добавляет свою магию к общему заклинанию. Пока — только воду и воздух.
Потому что огонь отлично разрушает. А тени — забирают магию.
Потому что в этом мире всё можно разрушить и разломать, главное, знать — как.
***
Клуб пуст и тих.
Сейчас здесь ни одного стража или даже случайно заглянувшего мага.
Просторный танцпол расчищен, и в центре нарисована одна из печатей, которая утянет теней в их собственный мир. Пока лишь контур, для которого нужна магия.
Николай проходит по помещению, чтобы себя чем-то занять в томительном ожидании. Он всегда считал себя тем, кто борется с тенями. Это то, кем он хотел стать, особенно после пропажи Киры. Не допускать тварей в этот мир, используя против них всего себя, до самого конца.
А теперь перешагнул грань между стражем и теми, кто хотел их сделать из плоти и крови других. Кирилл всегда был прав — он слишком похож на Шорохова, который когда-то приручил тень в псе.
Или на самого Григорьева.
Без принципов и правил, он сам сотворил подчиненных теней.
Покорных, разумных, легко высасывающих магию и жизнь из других, теперь жадно липнувших к клеткам в той же лаборатории.
И что было бы дальше?
Сейчас Николай понимает, что якорь, возможно, никогда не был так нужен Кириллу, сколько им обоим. Слишком сильна тёмная извращенная магия, слишком близко подступил мир теней к душе.
И сейчас он может попытаться хоть что-то исправить.
А ещё Николай отлично понимает — это только его вина и ничья больше. Никто не заставлял его заносить кинжал для убийства милинов-стражей, чья единственная вина — выполнение навязанных кем-то обязанностей.
— Всё готово? — голос Шорохова действительно немного шуршит.
Их сейчас здесь только двое, как и договорились.
— Думаю, да.
— Тогда ждём. Уверен, он не упустит такой шанс. А Кирилл может быть убедительным, если захочет.
— У него достаточно аргументов.
Они оба прислоняются к барной стойке в похожей позе: руки на груди, выжидающий взгляд, одна нога закинута за другую. Терпение и выдержка, выкованные годами. Возможно, между ними никогда не было слишком тёплых отношений, но Николай знает, что без Шорохова он был бы совсем другим.
Однажды та злость, которая копилась в нём, сорвала бы те же самые замочки.
— И что у вас так тухло?
Кажется, Кирилл после возвращения неуловимо походит на того, каким был до тени. Словно он хватает теперь каждый вздох жизни и не считает, что тень съест изнутри, хотя до сих пор не рассказал, что произошло. А Николай не настаивает.
— Он согласился?
— Ага. Так, Даня вроде починил колонки, так что немного музыки нам не помешает.
Кирилл, насвистывая что-то себе под нос, заходит за стойку и ковыряется в проводах и музыке, и уже вскоре помещение оглашает чуть хрипловатый голос Элис Купера. Наверняка все стражи, которые затаились в полумраке в переходе в мир теней, сейчас аж вздрогнули от неожиданности.
А Кирилл, весьма довольный собой и с ухмылкой, встаёт рядом с ними, чуть ткнув кулаком в плечо Николая.
— Не раскисай.
— Очень поддерживает, о да.
— В этом и разница, разве нет? Какие бы тени ни были, какая бы заварушка ни творилась, у нас всегда остаётся рок-музыка, стакан доброго виски и сама жизнь.
— Философия всех Ардов, — бурчит Шорохов и поясняет. — Твой отец тоже таким был. Как сейчас помню, когда мы с ним сталкивались по делам Бюро и Службы.