— Так точно. И Америка становится единственной владелицей ядерного «кулака». По некоторым отрывкам, которые сумели достать с огромными трудностями и потерями, мы оценили возможный текст документа.
Андрей Викторович крепко задумался. Если неподписанный документ так тщательно охраняется, то представляет собой «бомбу». И взорвать её недопустимо.
— Что предлагаете вы? — Ткачёв внимательно взглянул на куратора.
— Если честно, то в моём распоряжении нет сил, способных помешать этому. Кроме вас. Ключевые должности около нашего президента занимают люди, полностью подконтрольные Западу и Америке.
— А наша СВР (Служба Внешней Разведки) чем-то сможет помочь?
— Они сами себе помочь не могут…
— Ладно, — Ткачёв поднялся. — Я принял задачу. Встретимся через два дня в то же время.
Андрей Викторович хотел позвонить Хмелю, зайдя в квартиру, но агент уже сидел в комнате, пил чай и смотрел новости по телевизору.
— Не думал я, что так всё запущено, — сказал Хмель, выслушав Ткачёва. — У нас тоже неприятности. Шмель выявил наружку за Гришаевым. Ладно, если бы это были иностранцы, а то ведь наши, Викторыч! Бывшие спецы из КГБ. Работают очень аккуратно.
— А с ними можно поговорить?
Хмель хохотнул.
— Да, легко. Хоть сейчас. Двое сидят в машине недалеко от дома нашего посредника.
— Тогда поехали…
— Угу.
По дороге Хмель позвонил и сказал Шмелю, чтобы тот брал «топтунов» без шума и пыли. И когда они подъехали к дому Гришаева, то два человека из «наружки» тихо сидели в своей машине связанные и с кляпами во рту.
— Ну, добрый вечер, славяне, — поздоровался Ткачёв, залезая на пассажирское кресло рядом с водительским, и кивая Шмелю. — Давай по порядку. Сначала один, а потом второй.
Шмель вынул кляп изо рта крепкого мужика лет сорока.
— Кто инициатор наблюдения? — обратился к нему Ткачёв.
Мужик только сплюнул на коврик под ноги. Андрей Викторович понял, что с этим мужиком разговор будет муторным и долгим. Поэтому, скрипя сердцем, попросил Шмеля заткнуть мужику рот, а после того, как агент сделал это, попросил оружие. Шмель подал ему пистолет с глушителем.
— Распаковывай другого, — Ткачёв показал на второго мужчину — довольно молодого и с испугом наблюдавшего за происходящим в тесноте машины.
— Тебя как зовут? — Андрей Викторович медленно взвёл курок.
— Сергей, — промямлил в ответ молодой «топтун».
— Вот что, Сережа. Давай, по-чесноку. Зачем вы здесь с напарником, кто инициатор, частота передачи информации… ну, не мне тебя учить.
Напарник Сергея вдруг громко замычал и толкнул его в плечо, тараща глаза. Ткачёв, не задумываясь, выстрелил ему в колено и, сорвав чехол на своём сидении, бросил раненному на ноги. Цилиндр глушителя приставил ему ко лбу.
— Ещё раз дёрнешься…
Тот тихо выл, откинувшись на спинку сидения.
— Серёжа, мне повторить вопрос?
— Я… Мне Витька предложил заработать. Я согласился. Мы наблюдаем за человеком, фото которого у Витьки в кармане…
Он замолчал в этот момент. Его напарник дернулся и пытался ударить его головой. Ткачёв среагировал не сразу, но не выстрелил, а вдавил глушитель в раненное колено. Витька сильно вскрикнул и потерял сознание, не успев, как следует ударить Сергея.
— Продолжай, Серёжа, — цилиндр глушителя перекочевал ему ко лбу. — Мне очень не хочется тебя убивать.
— Я не знаю инициатора, а на связь с ним Витька выходил по надобности.
Ткачёв отвёл глушитель, присмотрелся к парню.
— Тебя когда уволили из КГБ?
— В девяносто первом. В конце декабря, прямо под новый год.
— В каком управлении служил?
— В пятом. Я и послужил-то всего три года…
— В пятом?! — Ткачёв призадумался. Парень прослужил три года в политической контрразведке и явно не был «слит» западным спецслужбам. Иначе, его бы не взяли в «топтуны». И агрессия против него его же напарника, тоже это подтверждала.
— Вот что, Сережа, зови сюда инициатора. Скажи, что к объекту пришли люди… четверо. Всех отследить нет возможности. И это явно не друзья для преферанса. Скажи, что… у двоих сумки. Чего застыл? Бери у Витьки телефон и звони. А напарника твоего мы заберём — скажешь, что он на этаже, или у подъезда.
Шмель разрезал путы ему на руках и, достав из куртки напарника телефон, кинул на колени. Ткачёв пригрозил пистолетом на всякий случай.
Сергей, косясь на глушитель, позвонил и довольно твёрдо сказал то, что ему велел Андрей Викторович.
— Инициатор будет через полчаса с группой поддержки, — парень вздохнул. — Сказал, что от машины никуда не уходить. Если будут расходиться, то немедленно сообщить ему.
— Вот и хорошо…
Шмель остался у машины «топтунов», а Андрей Викторович отволок Виктора в машину Хмеля, прикрыв ему голову капюшоном его же куртки.
Глава 10
К стоянке подъехали две машины.
— А вот и кавалерия, — проговорил Хмель, доставая небольшой короткоствольный автомат, чем удивил Ткачёва. — Как думаешь, инициатор пойдёт один к машине этого Витьки?
— Думаю, да. Ему нет резона светить перед остальными главную задачу.
— Тогда твой выход, — усмехнулся Хмель.
Они не называли друг друга по имени, ибо сзади лежал на сидении связанный «топтун» Виктор. Ткачёв грубо перевязал ему колено, и тот тихо стонал сквозь кляп.
Как и говорил Ткачёв, к машине «топтунов» направился только один человек — высокий мужчина в коротком пуховике. Андрей Викторович чуть выждал и направился следом. Он был уверен, что у всей этой ватаги «топтунов» оружия нет. Оно им без надобности. Их оружие ноги и глаза. Может быть, ещё и фото или видео-камера.
Высокий подошёл к машине Виктора и сел на переднее сидение. Ткачёв ускорил шаг, и сел на заднее…
Шмель «держал» под дулами пистолетов обоих «топтунов», приставив глушители к затылкам.
— Сергей, выйди из машины, пожалуйста, — попросил Ткачёв. — Только далеко не уходи, — и когда парень вышел, то обратился к высокому мужику, трясшемуся от страха. — Ну, а вы, милейший, представьтесь.
Шмель тоже вышел, чтобы присмотреть за Сергеем, да и за обстановкой — кто знает, что надумают приехавшие на двух машинах «топтуны». Но, наверняка, их немного, да и Хмель должен был объяснить им создавшийся расклад.
— Федосеенко, — сказал высокий, — майор КГБ… в отставке.
— И зачем тебе, майор Федосеенко, понадобилось наблюдать за полковником Службы Безопасности Президента?
Бывший майор вздрогнул. Он понял, что попал в жуткий переплёт, ибо СПБ — это служба, обладающая в данный момент объективной реальности исключительными полномочиями и большими возможностями.
— Поступил заказ… Я не знал, — попытался оправдаться он.
— Где ты нашёл людей для этой работы?
— Остались связи с бывшими коллегами. Они порекомендовали. Жить-то как-то надо… семью кормить.
— От кого поступил заказ? — Ткачёв понял, что «топтунов» использовали в тёмную, тупо за деньги. Только почему Виктор оказался такой несговорчивый?
— Витька Хромченко дал наводку. Он заказчиков знает лично. Я только координировал работу… Подбирал людей по опытней.
— Про Сергея не скажешь, что он опытный.
— Я ему предложил. У него двое детей малых. Кормить-то их чем…
Ткачёв убрал пистолет, и Федосеенко сделал попытку обернуться.
— Смотри прямо, майор! — прикрикнул Андрей Викторович. — И не дёргайся! Сколько у тебя людей и сколько тебе обещали за работу?
— Со мной приехали ещё трое. Витька обещал сто баксов в день.
— Каждому?
Бывший майор усмехнулся.
— На всех остальных, кроме него. Хоть что-то. Он машины нашёл, аппаратуру, деньги на бензин.
— Что успели накопать?
— Ничего особенного. Некоторые разговоры вообще не получилось прослушать — треск какой-то.