— Вам уже лучше?
— Кажется, я слышала что-то про Америку, — слабым голосом проговорила графиня. — Мне ведь показалось, не так ли?
— Нет, бабушка, не показалось, — твердо сказала Луиза. — Я уезжаю в Америку к опекуну, назначенному отцом.
— Какой скандал, — тихо, но совершенно четко проговорила леди Виктория. — Моя внучка едет в бывшую колонию, жить на плантации, в окружении черных рабов. О, Луиза, лучше бы ты умерла!
— Простите, бабушка, что не оправдала надежд. — Луиза почувствовала, как глаза наполняются слезами. — Возможно, я погибну по пути в Америку, и тогда вы всем будете говорить, как непомерна ваша скорбь.
— Не говори ерунды! — Графиня, казалось, пришла в себя. Выпрямив спину, она тяжело оперлась об угодливо предложенную Мэри трость и остро посмотрела на внучку. — Я люблю тебя, что бы ты там себе ни выдумывала, и желаю тебе счастья.
— Я тоже люблю вас, бабушка, — расчувствовавшись, Луиза обняла графиню. Та ответила ей легким, почти невесомым поглаживанием по спине.
— Надеюсь, ты посетишь мой ужин на следующей неделе? — непререкаемым тоном спросила она. Луиза кивнула, улыбнувшись — леди Виктория все-таки смогла настоять на своем.
Небольшой ужин для самых близких собрал тесный кружок из пятидесяти человек. Луиза стояла рядом с леди Викторией, облаченной в платье цвета переспелой клюквы. Сама девушка не поддалась на уговоры бабушки и надела черное — траур по отцу никто не отменял. Гости по очереди подходили к хозяйке дома, выражая свои соболезнования по поводу кончины ее сына. До Луизы то и дело долетали обрывки фраз:
— Бедная девушка…
— Какая трагедия, совсем одна…
— Скоро выйдет замуж…
— Уж леди Грейсток так этого не оставит…
Улыбки казались фальшивыми, сочувствие — наигранным. Больше всего на свете Луиза мечтала сейчас оказаться в своей комнате, за плотно закрытыми дверями, и чтобы никто не беспокоил! Кажется, если сейчас хоть кто-то еще скажет, как ему жаль, что отца убили, она закричит!
— Леди Грейсток. — Знакомый голос заставил вздрогнуть и поднять глаза. Над ее рукой склонился лорд Норидж. Странно, но при его появлении Луиза почувствовала, как внутри нее разливается спокойствие. Она искренне ответила на его улыбку.
— Лорд Норидж! — радушно откликнулась леди Виктория, поворачиваясь к графу. — Мы так рады, что вы приняли наше приглашение!
— Леди Грейсток. — Улыбка Нориджа мгновенно превратилась из искренней в равнодушную. — Было бы верхом невоспитанности не приехать сегодня.
— Вы само очарование! — снисходительно улыбнулась вдовствующая графиня. — А теперь, будьте так любезны, отведите Луизу в зал. Я останусь здесь, чтобы встретить припозднившихся гостей.
— Простите ее, — Луиза смущенно положила руку, затянутую атласной перчаткой, на рукав вечернего костюма. — Иногда мне кажется, что сам король Георг не смог бы отказать ей, реши она, что его отречение принесет пользу семье Грейсток!
— Она любит вас и заботится. — Норидж любезно улыбался знакомым, уверено ведя девушку в зал, где уже настраивали инструменты музыканты. — О, будут танцы? Я думал, траур в Англии продолжается не одну неделю.
— В Англии? — Луиза заинтересованно посмотрела на графа. — Вы приехали издалека?
— Долгое время я жил в Африке, — с готовностью ответил Норидж, — а до этого несколько лет провел в Южной Америке.
— Это, должно быть, невероятно интересно! — восхищенно проговорила Луиза, пытаясь разглядеть в лощеном облике графа признаки заядлого путешественника.
— Бывало по-разному, — уклончиво ответил граф. — Возможно, я расскажу вам об этих годах как-нибудь. Но смотрите, зовут к столу. Кажется, все гости наконец собрались.
Далеко за полночь Луиза наконец оказалась в своей постели и теперь расслабленно смотрела на царапающие окно ветки кленов. Ей хотелось бы солгать себе, но не получалось — вечер, несмотря на скорбный повод, прошел отлично. И немалую роль в этом сыграл лорд Норидж, не отходивший от нее ни на шаг. Он оказался невероятно интересным собеседником, а тот факт, что он действительно объехал пол-мира, вызывал уважение и напоминал об отце. Да, ему Стивен Норидж определенно бы понравился!
2 глава
Первый день лета четыре человека, застывшие сейчас неподвижно над могилой, встретили на кладбище Блумсбери. Луиза пряталась за густой черной вуалью, стараясь держать спину прямо и не показывать, как ей на самом деле больно. Рядом стоял молчаливый Сеймур, неловко крутивший в руках котелок. Поверенный семьи Вудвилл время от времени поглядывал на часы. Четвертым был могильщик, ждавший приказа, чтобы начать засыпать могилу. Лакированный гроб красного дерева покрывал огромный букет желтых лилий — любимых цветов Джонатана. Все речи уже отзвучали, и те, кто хотел проститься с последним графом Грейсток, уже шли к экипажам, осторожно переступая лужи и обсуждая ужасную ночную грозу. Судорожно вздохнув, Луиза кивнула наконец могильщику. Первые комья земли с глухим стуком упали на крышку, и девушка прижала кулак ко рту, удерживая рвущийся наружу крик. Поверенный скорбно склонил голову и отправился по дорожке к карете.