Итак, Сучок, "видящий", сын шамана, любящий держаться в тени. Неплохой расклад. И когда вы явитесь ко мне, госпожа Влюбленность, я уже готова буду подкинуть вам кандидатуру. А можно и поторопить события, ответив на его ухаживания. Поглядим… Пока же нас ждут дела мелкие, сиюминутные — вымыться, например.
Черпаю из плошки горсть мыльной золы и начинаю втирать в волосы. Н-да… и как этим Крадущаяся пользовалась? Хочу шампунь! Или хотя бы кусок мыла. М-м… привыкла, понимаешь, к хорошему. Все, я теперь поняла — прогресс придумали ради горячего душа, теплого туалета, шампуней и прокладок. А всякие там самолеты — это издержки производства. Ну что же с этой кашей делать? Ест глаза и царапает кожу. Скорее бы смыть эту штуку.
Чтоб выполоскать волосы получше, ныряю в воду с головой. Уф-ф… Теперь тело. Без мочалки, м-да… а ведь тыквенная губка в хижине лежит, для других целей только. Глюпый я кошк, не догадалась захватить. Ладно, обойдусь пока руками.
Смываю с себя серый "скраб". По озеру тянется язык мутной воды с полосками пены. Интересно, быстро здесь сменяется вода? Судя по тому, как сносит муть, через пару часов озеро должно очиститься. Лежу у берега на одном из валунов, спустив в воду только ноги. Настроение — пофигистическое.
— Марги?
Лениво выгнув спину, поворачиваю голову на голос. Сучок стоит на берегу и пялится на меня. А дождь, оказывается, почти прекратился. И не заметила, пока мылась. Выражаю всем видом готовность слушать. Ну что ж ты, касатик, стоишь, глазами хлопаешь?
— Ты купаешься в священном озере?
Прищуриваю один глаз, старательно сохраняя суровый вид:
— Это ритуальное купание, — и соскальзываю где поглубже, — а нарушители покоя служительницы Туманной могут и умереть в муках, если не остерегутся и попадутся ей на глаза…
Смотрит, улыбаясь, и явно не собирается принимать всерьез.
— А мне можно в воду залезть?
От скромности он явно не умрет. Не хочу, чтобы здесь все племя плескалось. С другой стороны, на Сучка у меня планы. А зачем мне немытый Сучок?
— Сейчас — можно, — отвечаю после приличествующей паузы. — А в мое отсутствие — нет. Иначе, сам понимаешь, суп из Сучка будет.
— Тогда я полез.
Доплыв до меня, пытается облапить и зарыться лицом в волосы.
— Руки!
— Я хотел помочь тебе волосы причесать…
— Руки грязные, говорю! Только что волосы отмыла.
Сучок лезет в плошку (отмечаю: длинные пальчики, красивые) и начинает старательно отмывать руки. Тем временем я черпаю горсть золы и начинаю натирать ему спину…
— А? Зачем?
— Как зачем? Руки будут чистые, а спина грязная — непорядок.
Изображаю невинную девочку, улыбаюсь. Сучок улыбается в ответ.
— Тогда надо не только спину…
— Ага.
Ну, держись, Сучок! Я терла его золой в полную силу, не обращая внимания на камни, оказавшиеся под ногами. Он пытался увернуться, пару раз плюхнулся в глубокую воду, один раз зашиб локоть о камень. В конце концов, отобрал у меня плошку с золой и стал мыться сам. Закончив мытье, Сучок уселся на камень позади меня и начал аккуратно и ласково разбирать мои спутавшиеся волосы. Я прикрыла глаза. Мрр… мрр… Да, кошка. Да. Ну и что?
— Я люблю тебя, Марги… Только порою совсем не понимаю.
По всему телу прокатилась волна холода, "мороз по коже", мышцы напряглись. Хочу открыть глаза, но только ощущаю, как все глубже и глубже проваливаюсь в какую-то темноту. Уже второй раз в этом мире приходило чувство "развилки", только сейчас гораздо более острое.
Я увидела укутанную туманом хижину, ощутила руки любимого на своих плечах и неподвижную тишину мира вокруг. Краткие расставания, теплые встречи, покой своего очага и незаметность времени. Погружаюсь в это ощущение все глубже, и вдруг вспоминаю, что мне оно уже знакомо там, по тому оставленному за спиной миру большого города. И не очень нравилось… теплое, уютное, затягивающее ощущение болота. И тут же, одновременно с этим воспоминанием меня выбрасывает из сотканной внутренним взором картины в какие-то другие декорации. В них я стою на тропе под сильным ветром. У ног пролетают клочья тумана, будто бы пытающиеся уцепиться за траву, только ветер гонит их дальше. Знаю: где-то рядом стоят друзья, некоторых из них я любила в тот или иной период, а потом мы возвращались к дружбе. Они на той же тропе, что и я, именно это сейчас главное. А впереди катит свои волны море. Из-за мыса возник треугольник паруса, завершая картину. Этот мир — мой, а выбор — очевиден.