Морли Робертс
«Туман»
Morley Roberts
«The Fog» (1908)
Туман уже много недель становился все гуще, но теперь, подобно черной стене, он опустился на город. Освещавшие мир огни погасли: ближайшие стали почти столь же невидимыми, как и звезды, а мощный фонарь над головой превратился в размытое пятно. Движение на дорогах приостановилось — водители ничего не видели; на улицах слышались крики, кто-то звал на помощь — в мире, где никто не мог помочь даже себе.
— Я слеп, — сказал Том Крэбб, прислонившись к столбу перед «Кафе Франсэ» на улице Риджент. Он проговорил это со смешком, ибо он единственный на улице, полной потерянных людей, не чувствовал себя потерянным. — Я слеп, но дорогу домой знаю!
День за днем и ночь за ночью он ходил взад и вперед по этой улице с плакатом на груди, на котором большими буквами значилось: «Слепой». Зрячие люди видели его. Из тысячи один давал ему пенни; из десяти тысяч один давал шестипенсовик. Один из миллиона, какой-то щедрый безумец, дал полкроны. Был в его жизни и праздник, когда мягкая маленькая ручка опустила ему на ладонь соверен. Он услышал нежный девичий голос: «Слепой бедняжка». Жилось ему нелегко, суровому и одинокому человеку, но этот голос он запомнил, как и все другие.
Пока он стоял у столба, на него налетел какой-то человек и извинился.
— Вы — мистер Бентли, — сказал Том Крэбб.
— А вы кто?
— Я слепой Крэбб, сэр, благослови вас господь. Вы пожертвовали мне не один медяк, так ведь?
Бентли работал шофером и механиком. Возил лорда Жервеза Норта, воздухоплавателя и автогонщика, постоянно перемещался между Уэст-Эндом и улицей Риджент и частенько обедал в «Франсэ».
— Безусловно. Я припоминаю ваш голос, — сказал Бентли. — Какая ужасная ночь, Крэбб.
— Наверное, — сказал Крэбб. — Только человеку без глаз что туман, что нет его — все одно. Но послушать, что люди говорят, так на дворе конец света, сэр, не иначе.
— Такого тумана никогда не бывало, — сказал Бентли. — Просто ужасно. Я не вижу вас; да что там, я не вижу даже собственной руки.
— Значит, домой вам не попасть. Как вы тут очутились?
— Я приехал за боссом и леди, на которой он собирается жениться. Они ужинают здесь с ее матерью. Но мы ни за что не доберемся до дома.
— Бентли! — окликнул его чей-то голос.
— Да, милорд, — отозвался шофер.
— Что будем делать?
— Не знаю, милорд.
— Мы можем остановиться в гостинице?
— Я слышал, они уже переполнены, милорд.
Крэбб протянул руку и дотронулся до Бентли.
— Куда ему надо? Может, я смогу проводить.
Предложение звучало странно, но слепые знают дорогу и без глаз.
— Да, наверное, вы могли бы. Леди живут на площади Экклстон, а мой господин — на улице Понт.
— Не знаю ни того ни другого, но могу отвести вас всех к вам домой.
— Ко мне? — переспросил Бентли. И тут заговорил его хозяин.
— Кто это там с тобой, Бентли?
— Слепой, милорд. Он предлагает проводить вас всех домой, только не знает, где находится площадь Экклстон. Он знает, только где живу я.
— Лучше уж так, чем торчать на улице, — вставил Крэбб. Он чувствовал в себе силу. Весь мир вокруг ослеп. И лишь он один сохранил немного зрения.
— Если гостиницы переполнены, мы должны отыскать место, — сказал лорд Жервез. — Здесь нет ни спален, ни кроватей. Кафе вот-вот закроют. Я поговорю с дамами.
— А он хороший малый, — сказал Крэбб. — Как-то раз дал мне шиллинг и сказал доброе слово.
Тьма была густой, как никогда. До невозможности плотной и душной, такой, что ставшие бесполезными глаза болели. Тьма таила угрозу, несла ужас. Должно быть, так начинался конец света.
— Бентли! — снова позвал шофера лорд Жервез.
— Да, милорд.
— Сюда.
Бентли отыскал его, и хозяин положил руку ему на плечо.
— Этому человеку можно доверять? Если да, мы с дамами переждем у тебя, пока не прояснится, если ты не возражаешь.
— Моя жена сделает все, чтобы вы чувствовали себя как дома, милорд. Я достаточно хорошо знаком с этим Крэббом. Он говорит, вы однажды дали ему шиллинг. Я уверен, он отведет нас куда надо. Но как быть с машиной?
— Придется оставить ее здесь, или попросишь слепого привести тебя обратно. Я хочу, чтобы ты шел с нами. Идемте, леди Семпл, идем, Джулия.
Мать и дочь, стоявшие у него за спиной, нерешительно шагнули вперед.
— Позвольте, ваша милость, я возьму вас под руку, — сказал Бентли.
— Благодарю вас, Бентли, — ответила леди Семпл с ноткой боли в голосе. Она никогда не отличалась храбростью, и туман встревожил ее. Джулия молчала, крепко держась за возлюбленного.