– Похвально, барышня, что вы решили искать Слова Божьего, не пленившись…
– Отец Феофан, – прервала я его. – Извините что перебиваю, давайте я сначала выскажусь, потом уже сможете благословлять… или…
Священник нахмурился, но кивнув головой, предложил мне продолжать.
– Я не очень хорошо разбираюсь в первопричинах церковных различий, наверняка они очень важные, но всю подоплёку только, наверное, святые отцы и знают, – подпустила я чуточку лести. На что батюшка улыбнулся.
– Для меня же всё просто, – продолжила, спокойно глядя ему в глаза. – Я верю в Господа нашего и Спасителя. И на каком языке ведется богослужение мне безразлично. Напускное и показательное благочестие мне чуждо. Новомодными веяниями мистицизма не увлекаюсь. Я помню о своей душе, но суевериям и предрассудкам не подвержена. Многому училась, долго и упорно… – взглянула пристально, проговаривая слова твёрдо. – Я готовила себя к докторской стезе!
Священник был шокирован. Он немного помялся, нахмурился, потом изрёк:
– Есть ли опыт лекарский?
– Да, батюшка, помогала в своём городе, в больнице нашему доктору ассистировала, – ничуть не соврала я, ну и что же что город этот и доктор, в другом времени были.
– Хм… – отец Феофан продолжал пожёвывать свой ус. – Не дело ты задумала Лизавета. Не женское то дело.
Тут он наткнулся на мой тяжёлый взгляд, подсмотренный у папá, так он смотрел на буйных больных. Батюшка хмыкнул ещё раз, улыбнулся и сказал:
– Интересно, что тебе на это Екатерина Петровна скажет.
– Благословите отче, – ответила я вздохнув. – Господь даст, как ни будь всё уладится.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что батюшка – младший сын в старой дворянской семье, отменно образован, по молодости лет учувствовал в Русско-Персидской войне[28], был даже отмечен Павлом Петровичем[29]. Пережитое там отвратило его от военной стези и привело в церковную. Но родитель так осерчал на неразумного младшего, что отец Феофан получил приход в нашей глуши. Хотя священник был всё же не чужд прогресса, интересовался жизнью за пределами паствы и даже выписывал «Санкт-Петербургские учёные ведомости».
Батюшка стал часто наведываться в имение с разного рода болезными из крестьян. Денег на врача у них, естественно, не было, но они были рады и такой помощи. Осмотр проходил в задних сенях, без «бабушкиного» ведома. Хотя я сильно в этом сомневаюсь. Скорее всего, ей уже донесли, но она, наверное, хотела, чтобы я сама об этом с ней заговорила. К счастью, заболевания были не тяжёлыми, и священник каждый раз поглядывал на меня со всё большим интересом.
Постепенно приближался Медовый спас[30] и начало Успенского поста. В деревнях чистили колодцы, собирали яблоки, ведь его сменит уже спас Яблочный.
Глава 5
Месяц… уже месяц я в этом времени и так ни в чём не продвинулась в своих исследованиях. Одной в лес мне так попасть и не удалось. Заезжать туда с Марией, которая составляла мне компанию в конных прогулках, я не хотела. Просто боялась того, к чему это могло привести в последствии. Оказаться в своём настоящем вместе с бабушкой ещё ничего. Но попасть с ней в более дальнее прошлое… Боже сохрани!
Я старалась находить для себя посильные дела. Например, просвещала Екатерину Петровну в деле консервации продуктов. Насколько я помню, ещё в 1810 году за это изобретение Николя Аппер получил награду из рук самого Наполеона. Под эгидой обучения и старалась сделать запасы. Я не на секунду не забывала, что именно принесёт (а вернее кого) нам следующий год.
Конечно, стеклянных банок Кильнера[31] ещё нет. У неё такая удобная прижимная стеклянная крышечка. Мамá любила хранить в них варенье. Сейчас всевозможная мелкая стеклянная тара использовалась только в фармацевтике. Но мы обошлись глиняными крынками и заливали их в конце воском. Надежды, что мясо таки образом переживет полтора года, у меня конечно не было. Но ежели зимой это можно будет съесть, то следующей весной обязательно надо повторить. А также, каким-то образом в лесу сделать схроны с продуктами. Не собираюсь отдавать с таким трудом сделанные резервы фуражистам Бонапарта.
«Бабушка» же, с куда большим удовольствием посвящала время подготовке к сезону охоты. И хотя оба её сына были сейчас вместе с Кутузовым, где-то на Турецкой войне, псарня содержалась в образцовом порядке. С пяток гончих жили там в барских условиях, а двое борзых, любимцы Михаила, вообще обитали в доме. Но это и не удивительно. Не так давно сосед просил Екатерину Петровну уступить их за пятьсот рублей. Продать борзых «бабушка» отказалась, но с удовольствием сдавала в аренду. И если в прошлом году, из-за отсутствия братьев Мария на охоту не попадала, то в этом надеялась упросить матушку отпустить нас вдвоём, естественно в сопровождении дворовых и выжлятников[32] из имения.
31
Kilner – старейший английский бренд, созданный в 1842 году. Джон Килнер основал в Англии несколько заводов по производству стеклянной кухонной утвари и банок со стеклянной крышкой и резиновым уплотнением.