– А ведь я хотела перед вами похвастаться, Павел Матвеевич, – сказала расстроенно.
– И чем же? Вам тоже нашли выгодную партию? – спросил он язвительно.
– Нет. По моей просьбе из имения привезли консервированное мясо. Помните, я вам рассказывала про опыты?
– Да, конечно. И что из этого получилось? – оживился он.
– Екатерина Петровна попробовать мне не дозволила. Но дворовые, которым приготовили кашу с этим мясом, сказали, что очень вкусно. Никаких последствий для организма не было. Честно говоря, я очень боялась отравления. Но Бог миловал.
– Очень хорошо. Если бы госпожа Гурская смогла ненадолго одолжить тех людей, что занимались заготовкой, я был бы очень признателен. Они помогут моим мужикам с организацией продовольственных запасов.
– Я думаю «бабушка» вам не откажет. Вы ей импонируете.
«Провидец» даже как-то самодовольно улыбнулся, став чем-то похож на Непоседу, когда тот умудрялся уворовывать сметаны из-под носа ключницы. Этот шестипалый котяра, избежав гибельной участи очень быстро заматерел. За неполных полгода он очень сильно подрос. При всеобщей любви, заботе и хорошем питании превратился в пушистого «Талейрана»124 – хитрого, ловкого и беспринципного. Он умудрялся приносить на кухню курей или гусей из каких-то соседних подворий. Мы специально проверяли, наша птица всегда оставалась в целости, ежедневно по этому поводу пересчитываемая.
Зачем это было сытому и обласканному животному оставалось совершенно непонятно. Он просто охотился и приносил добычу в дом. Естественно, оповещать соседей о проделках любимца никто не стал. Это могло обернутся чем-то нелицеприятным уже для него.
– Как продвигаются ваши занятия в манеже? – спросил Павел Матвеевич.
Через несколько дней после начала работы в госпитале, господин Рубановский неожиданно предложил мне обучиться фехтованию. Меня записали в качества «адепта» в манеж, где дважды в неделю фехтмейстер125 занимался моими тренировками.
Да, дамам были разрешены подобные практики, ещё в середине прошлого века и это не считалось чем-то предосудительным. Наоборот, некоторые аристократки, по примеру своих мужей даже выясняли между собой отношения на дуэлях.
– Всё хорошо. Каждое занятие слышу «En guarde» (*К бою), «Êtes-vous prêt?» (*Вы готовы?), «Allez!» (*Начинайте!). Le moniteur (*инструктор) даже намедни хвалил мои успехи. Только Екатерина Петровна возмущается. До сих пор вам пистолетов простить не может, а тут ещё и шпага.
– Надеюсь, вы не пренебрегаете моей просьбой?
– Нет, Павел Матвеевич. Ваш кольт всегда со мной. В больнице же с ним Егор ходит. После вашего с ним общения, «охотник» вообще не отходит от меня ни на шаг. Кстати, чего вы опасаетесь?
– Вы ведь уже в курсе всевозможных слухов по поводу вашей персоны?
– Да. Но…
– … всё сложно. Давайте вы просто меня послушаетесь и будете себя беречь.
– Хорошо, – согласилась я устало, спорить совсем не хотелось.
Танец подошёл к концу и меня вернули к семье. Учитывая, что желающих танцевать мужчин, было очень мало, дамы «захватили» диваны, образуя собственное общество. Вокруг нашего, тоже образовалась небольшая группа. Моё возвращение с господином Рубановским встретили гробовым молчанием и всеобщим наблюдением. И только после его ухода вернулись к разговору и перешёптываниям.
Ещё больший agiotage126 вызвало последующее приглашение на танец от Казимира Юрьевича Довнаровича. Представитель стариннейшего рода, сам подошёл представиться.
Начиная с пятнадцатого века, представители этого семейства занимали большие государственные посты и имели обширные владения. К примеру, данный господин владел имением Мокрица и тоже был нарасхват на ярмарке женихов.
Взгляды присутствующих мамаш из злобных, превратились в просто убийственные. Мне до сих пор не простили Павла Матвеевича, хотя постепенно смирялись с этим. Но оказанное мне внимание такой особы!..
Начало танца не отличилось чем-то примечательным. Господин Довнарович интересовался моим мнением о погоде, поездке в столицу. Потом разговор перешёл на моих родителей, и я немного напряглась, ожидая подвоха.
– Как вам, наверное, печально, пани баронесса, покинуть вашу родину, горячо любимую Пруссию.
– Война не спрашивала моего желания. Она просто пришла в наш дом.
– Да, да… я понимаю. И вы, скорее всего, скучаете по семье?
– Моя российская родня не даёт мне повода для скуки и печали.
– Но вы наверняка хотели бы вернуть своё имение и положение в Пруссии? Возвратиться в покинутое баронство…
124
Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754-1838) – князь Беневентский, французский политик и дипломат, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа. Известный мастер политической интриги. Имя Талейран стало едва ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности.