На математике Коко сидела впереди Фила, и тот, вероятно, увидел, как она рисует. Бедная глупышка не сообразила, что не стоит открывать блокнот прямо под носом у любопытного Гринблатта.
– Эй, Брайан, неужели ты не хочешь на свидание с Цыпочкой Коко?
Коко, похоже, готова была сбежать, вот только ей очень не хотелось оставлять блокнот. Олли уже надоела вся эта сцена, поэтому она наклонилась, подобрала небольшой камешек, замахнулась и бросила его.
Математика и метание различных предметов – к этому сводились все таланты Оливии Адлер. Из секции софтбола она ушла в прошлом году, но меткость ещё не растеряла.
Камешек стукнул Брайана по затылку, и тот повалился на траву. Всеобщее внимание тут же переключилось с Коко на Олли.
Конечно, лучше было бы попасть в Фила, но тот стоял лицом к ней, а выбитый глаз – это уже слишком. К тому же Брайан не вызывал у Олли большого сочувствия. Он прекрасно знал, что круто играет в хоккей и что многим нравится, но не спешил выручать Коко, которая попала из-за него в неловкое положение. Сам виноват, нечего очаровывать девчонок улыбками и заводить тупых друзей.
Олли скрестила руки на груди. В голове прозвучал голос мамы, которая частенько говорила: «Заварила кашу – так не жалей масла!» Олли подобрала ещё один камень и, взвешивая его в руке, сказала:
– Ой. Я случайно.
Весь шестой класс уставился на неё. Те, кто стоял поближе, испуганно попятились. Многие считали, что после того, что случилось в прошлом году, у неё поехала крыша.
– Серьёзно, ребят, – добавила Олли. – Вам что, заняться больше нечем?
Коко Цинтнер воспользовалась тем, что Фил отвлёкся: выхватила у него блокнот, затем внимательно посмотрела на Олли и бросилась бежать.
«Теперь меня до конца года будут оставлять после уроков», – подумала Олли.
Брайан тем временем встал, сплёвывая грязь.
– Неплохой бросок, – произнёс он.
Поднялся шум. Мисс Маутон, которая в этот день следила за школьниками во дворе, наконец заметила начавшийся переполох.
– Так! – воскликнула она, устремившись к кучке шестиклассников. – Ну-ка, ну-ка! – Мисс Маутон была библиотекарем и не слишком-то умела присматривать за детьми.
Олли решила, что извиняться не станет. Пусть звонят папе, качают головами и оставляют её после уроков. Это будет завтра, когда погода уже испортится. По крайней мере, не придётся жалеть о потраченном впустую погожем деньке.
Олли вскочила на велосипед и вылетела за ворота так быстро, что из-под колёс полетел гравий. Никто не успел её остановить.
2
Изо всех сил крутя педали, она пронеслась мимо стогов сена, сложенных возле круговой развязки на Центральной улице, и свернула в Маргаритковый переулок. С крыльца каждого дощатого домика ухмылялись праздничные тыквы. Вывернув руль, Олли прокатилась прямо по мертвенно-серой резиновой руке, торчавшей из земли во дворе у Штайнеров, потом повернула на холм Джонсона и, тяжело дыша, поехала вверх по наклонной грунтовой дороге.
За Олли никто не гнался. Да и зачем бы? Она ведь уже за территорией школы.
Велосипед плавно скатился по противоположному склону холма. Так здорово, когда никто не мешает наслаждаться тёплым светом! Справа журчала по камням серебристая река. С деревьев осыпа́лись огненно-красные листья. Жарко не было, но для октября – нормально. В шортах уже не погуляешь, но, если подставить лицо солнцу, можно почувствовать, как лучи греют кожу.
Для чтения Олли давно облюбовала одно местечко неподалёку от дома – каменистый уступ берега, наполовину скрытый водопадом. По осени там никого не бывало: начиная со второй половины сентября, когда становилось прохладнее, купаться уже никто не ходил.
Кроме домашнего задания у Олли в рюкзаке лежала «Одиссея капитана Блада» Рафаэля Сабатини. Это была книга в обложке с заломленным во многих местах корешком, которая обнаружилась на одной из отцовских полок. Роман оказался неплохой. Олли нравилось, как Питер Блад оставлял врагов в дураках – эта черта всегда привлекала её в книжных героях. Правда, лучше бы Питер был девушкой. Или главный злодей. Да кто угодно. Женский пол в книге представляли, главным образом, две Арабеллы – возлюбленная героя и корабль, названный в её честь. Но по крайней мере в романе шла речь о невероятных приключениях, дальних плаваниях и удивительных местах, совсем не похожих на Эвансбург. Именно этого и хотела Олли. Чтение помогало ей перенестись в мир, где можно быть кем-то другим, а не Оливией Адлер.
Она притормозила. Обочину дороги укутал ковёр из алых листьев: сахарные клёны осыпаются раньше других деревьев. Олли постоянно держала в голове список клёнов Эвансбурга, которые никому не принадлежат. Когда потечёт сок, они с мамой пойдут…