— Бабушка с дедушкой… — У Вероники ком застрял в горле. — Они… С ними все в порядке?
— Их не стало спустя несколько лет. Потом родители увезли меня в Корею, и я постарался обо всем забыть. Надолго меня не хватило, и теперь я хочу превратить жизнь Костика в ад. — Он вдруг улыбнулся, и в этот момент в его глазах плясал сам Дьявол. — А знаешь, что самое поразительное? Мой братец полностью отдает себе отчет в своих действиях, как бы странно это ни казалось. Любая экспертиза в случае чего признает его вменяемым.
Вероника сказала, что ей нужно в ванную, и быстро убежала. Закрыв за собой дверь и включив воду, она дала волю слезам, которые сдерживала до этого момента. Ей было до боли в груди жалко несчастных стариков, ни в чем не повинного кота и своего друга. Это история была самой ужасной из всех, что ей доводилось слышать. В тот момент она осознала, что была бы совершенно не против, если бы жизнь Селоустьева превратилась в сущий кошмар.
Она вернулась обратно на кухню.
— Прости, что рассказал тебе все это, — сказал Витя. — Мне пришлось. Иначе ты бы не поняла, насколько я его ненавижу. Раньше я мечтал, чтобы он сдох, но когда я повзрослел, то понял, что это было глупо. Теперь я хочу, чтобы он жил как можно дольше и на протяжении всей жизни лишался того, что ему дорого. Я хочу, чтобы он смотрел, как все, что он любит, утекает сквозь его пальцы, как песок. Чтобы, пытаясь собрать все по крупицам, он медленно сходил с ума.
Вероника серьезно посмотрела на друга и произнесла:
— Если я могу чем-то в этом помочь, дай мне знать. И я совершенно не против, если я уже каким-то образом тебе помогла. Ты мой друг, и я на твоей стороне. Он ужасный человек и заслуживает такого же горя, какое причинил другим людям.
— Я рад, что ты на моей стороне, но не все так просто. Я сказал ему, что мы с тобой спим вместе. И мне не было стыдно. Более того: окажись я сейчас напротив него еще раз, я бы сказал то же самое. Ты должна понимать, что я весьма хреновый друг.
— Если это сделало ему больно, то твои действия оправданы.
— Ты сейчас серьезно? Я ужасно поступил с тобой. Это даже хуже, чем поступок Ханина.
— И что, теперь ты ожидаешь, что я вышвырну тебя из своего дома? — удивилась девушка.
— Именно этого я и ожидал.
— Но я правда не расстроена, — пожала она плечами. — Ты же сказал об этом только ему, а не всей школе. Какое мне дело до его переживаний? Мне вообще все равно. Если это поможет делу, можешь даже сказать, что мы собираемся пожениться.
— Это не все, о чем я соврал, — тихо сказал Витя.
— Ты что, не гей?? — Вероника зажала рот руками — ее выкрик получился громче, чем она рассчитывала. Она продолжила полушепотом: — Не может этого быть!
— Нет, с этим полный порядок. Я по-прежнему гей. — Он перешел на английский: — The gayest gay. Дело в другом. Моя семья никогда не была против моего будущего переезда в Нидерланды. Да, они действительно волновались и по-прежнему волнуются, но у них нет и десятой части того волнения, что я обрисовывал тебе. Причина, по которой я попросил тебя сыграть роль моей девушки, крылась в Костике. Я знал, что он ни за что не пропустит такое событие. Он маньяк, и его маньячьи повадки никогда не менялись. Он обязательно захотел бы убедиться, что моя девушка во всем уступает тебе. Дело в том, что братец участвует со мной в какой-то вечной гонке, о которой я раньше и не подозревал. Ему хочется быть лучше меня во всем, иначе ему становится физически плохо. Когда он прознал, сколько я зарабатываю в четырнадцать лет, он слег на две недели с температурой. И никто не знал, что с ним такое, потому что никаких других симптомов не было. — Он хохотнул. — Итак, как ты понимаешь, я уже заранее знал, что он будет следить за нами, когда я поведу тебя знакомиться с моей семьей. Он…
— Точно! — перебила его Вероника. — Когда этот псих подкараулил меня в сквере, он говорил о каких-то фотографиях, которые доказывают, что мы с тобой теперь вместе. Интересно, откуда он за нами следил…
— Откуда угодно, вокруг полно многоэтажек. Уже не так важно, где именно он устроил наблюдательный пост. Главное — он увидел то, что я хотел ему показать.
Витя виновато посмотрел на Веронику.
— Я поняла, — закивала она. — Теперь он сходит с ума от моего, по его мнению, предательства, и от того, что ты выиграл в вашей с ним гонке, заполучил его девушку в свое полное владение. Что ж… Неплохо сработано.
— Ты злишься? — На лице друга читалось замешательство. — Я не могу понять твою реакцию и поэтому не знаю, что говорить дальше.