— Это технический фол! — заголосил тренер «Березки», обращаясь к судье, — чему своих костоломов учишь? — набросился он уже на меня.
— А вы чему своих учите? — ответил я, — выбивать противника из игры любым способом? Кто подлее, тот первее, такой сегодня у юных динамовцев девиз?
Пока мы обменивались «любезностями», Овсянкин грустно поплёлся с поля. А судья назначил два штрафных в наше кольцо. Выбор у меня был невелик, на вопрос, кто лучше, тот, кто выше или тот, кто быстрее, я решил быстрее и выпустил второго разыгрывающего защитника Андрюху.
— Он меня обозвал Овсянкой, — пробурчал мне тихо центровой.
— Ну, зачем же сразу бить, — я развел руки, — назвал бы его криворуким неудачником, который не может обыграть толстяка. Ладно, не хватало мне здесь еще твоих слез. На тебя, между прочим, девчонки смотрят.
Тимоха тут же смахнул предательские слезинки и гордо посмотрел по сторонам. В последние дни из полного юзера он превратился в завидного парня. И музыкант и баскетболист.
К сожалению оба штрафных игрок «Березки» пробил точно. И само собой после технического фола владение мячом осталось за противником. Они тут же смело полезли под кольцо и с мясом запихали еще один мяч в нашу корзину. Было тридцать семь — тридцать два, стало за считанные секунды тридцать сем — тридцать шесть. Тренер «Березки» почувствовав, что мои игроки сильно наелись, решил проверить меткость наших снайперов и тоже выставил на конец игры зону. К сожалению две атаки кряду моя «Чайка» провела как под копирку, медленная перепасовка в атаке, вывод на бросок из угла, и промах. В следующей атаке юные динамовцы впервые в матче вышли вперед, самым простым броском из-под кольца, тридцать семь на тридцать восемь. А за тридцать секунд до конца игры, за пятый фол сел на скамейку Таранов, последний большой игрок, кроме Сабониса, конечно. "Березка" еще как на зло забила оба штрафных и счет уже стал тридцать семь — сорок. Вели всю игру и в конце сдохли, я почесал свой волшебный затылок.
— Сабонис! Пришел твой звездный час! — выкрикнул я, поднимая с лавки самого нескладного в мире подростка, — вся страна смотрит с надеждой на тебя! Давай, ради любимой девчонки!
Я не знал, как еще вселит в него веру в свои силы.
— Я не подведу тренер! — ответил мне Сабонис и ринулся в бой.
За тридцать секунд до конца Кимка повел мяч в атаку, дойдя до оборонительных редутов «Березки» он глянул на меня, как бы спрашивая, что разыгрывать.
— Решай сам, проход бросок со средней! — выпалил я, понимая, что это, к сожалению конец.
Кимка кивнул головой и двинулся с мячом в краску, потом резко притормозил, освобождаясь от опекуна, и бросил в прыжке с отклонением. Мяч чиркнул переднюю дужку, потом ударился о щит и отскочил в поле. Непонятно каким способом, выше всех взлетел Сабонис и четко одной рукой скинул мяч на старшего Куропаткина. Виктор в касание бросил из угла и попал.
— Прессинг! — заорал я, — каждый прихватил своего! Судья три секунды на вынос мяча! Задержка времени!
Тридцать девять — сорок! Юные динамовцы из «Березки» впервые в игре столкнувшись с нашим прессингом, растерялись. А это элемент я подробно разбирал на тренировках со своей сборной лагеря. И от неожиданности динамовец, пытаясь начать быструю и уже последнюю атаку, не рассчитал траекторию. Мяч сам свалился в кривые руки Сабониса. Тот с огромным трудом грохнул его об землю, затем ухватился за неподдающийся баскетбольный снаряд как следует, и, выпрыгнув на одной ноге, с разворота крюком послал мяч в корзину соперника. Лично для меня время остановилось. Болельщики замерли. И черный со шнуровкой, непривычный для того моего мира и времени, мяч как будто издеваясь над всеми, ударился в заднюю дужку кольца, затем в переднюю, потом отскочил вверх, завис на сотые доли мгновения и плюхнулся внутрь кольца.
— Гол! — взорвался весь стадион.
Кричали дети, их папы и мамы, и даже некоторые бабушки, которые приехали в родительский день в это красивое и живописное место.
— Время вышло! — отвечали им так же громогласно игроки «Березки» и их тренер.
Судья же пошел советоваться с судейским столиком, вокруг которого скакал наш Егор Саныч и его коллеги из соседнего спортивного лагеря. Я же вышел на баскетбольную площадку и просто всем своим пионерам жал руки.