— Хочешь сказать, что я на паркете буду как обуза? — не выдержал Корней и залепил мячом в щит, от которого тот юркнул в корзину.
— Гениально! — обрадовался ассистент, — если не можешь бросать с отклонением, бей от щита.
Юрий попробовал исполнить такой бросок в проходе, и у него получилось. Оказалось, что для него с пяти метров от щита забивать так же просто, как и из-под кольца. Причем траектория выходила такая, что накрыть ее было просто не возможно.
— Будем тебя наигрывать в первой пятерке, — смахнул пот с лица Крутов, — всё, я спать. Самостоятельно по пятьдесят попыток слева и справа, и тоже отбой.
*****
Для поиска временной жилплощади для своих находящихся в неоплачиваемом отпуске друзей, я смог выбраться в Алушту лишь в четверг. Пяти и четырехзвездочные отели по системе все включено я отмел сразу, по той простой причине, что они здесь еще не скоро появятся. Поэтому я аккуратно вел велосипед по кривым улочкам курортного города в сторону частного сектора. Мое внимание зацепилось за небольшую очередь около железной бочки, в которой обычно продают квас. Здесь же торговали сухим виноградным вином.
— Почем сок мамаша? — спросил я из спортивного интереса дородную тетку продавца.
— Кружка ноль пять по четыре с половиной рубля, папаша, — ответила она, произнеся последнее слово по слогам, — либо проезжай мимо, либо покупай, либо не мешай работать.
— Я смотрю у вас тут мужики, сухой закон в действии, — весело обратился я к очереди.
— Че это вдруг? — совсем невесело ответил мне один болезненного вида мужик.
— Ну как же, пьете исключительно сухое, — на мою шутку, несколько человек улыбнулось, — не знаете, сдает ли кто комнаты для отдыхающих?
— Давно уже все сдадено, — хохотнула продавщица сухого вина.
— Ехай прямо, — ответил тот же мужик, — последний двор в частном секторе, спроси Мироныча. Вроде у него кто-то не приехал.
Я тут же надавил на педали и полетел в заданном направлении. Что такое спрос на комнаты в разгар летнего отпускного сезона, я знал еще по той жизни. Не думаю, что в этом мире что-то было иначе. И лишь на секунду притормозил около забавной архитектурной диковинки. Меня заинтересовала бетонная арка на шести колоннах, на которой большими буквами шутники написали, что граждане СССР имеют право на отдых. В чем был юмор? В том, что большинство колхозников еще сейчас получают часть оплаты в трудоднях, за которые даже билет на автобус купить не возможно. Так что граждане право на отдых то имеют, но не каждый имеет возможность, думал я, катясь по брусчатке.
Вообще все дороги в Алуште были покрыты брусчатым камнем, кроме одной, той, которая вела на Симферополь. Покрашенные белой штукатуркой домики местных жителей, учитывая непростой ландшафт местности, громоздились один над другим. Я быстро пролетел весь частный сектор, не особо присматриваясь к однотипной архитектуре, и затормозил около калитки последнего дворика. Постучавшись для приличия в ворота, я зашел внутрь и поставил свой велосипед в пределах хозяйской ограды. А то нехорошие люди приделают моему велику «ноги», точнее колеса, и ищи свищи потом ветра в поле.
— Доброго дня, — я поздоровался с главой семейства, которое судя по полотенцам, направлялась на пляж, — где я могу найти Мироныча?
— Вон там, в углу маленькая кладовочка, — показал рукой полный мужчина, одетый в белую майку и черные широкие брюки, которые держались на тонких подтяжках, — вчера, спать ложился именно туда.
В принципе ничего удивительного, на лето, ради дополнительной прибыли хозяева таких дворов, сдавая каждый свободный угол гражданам отдыхающим, сами порой переселялись в маленькие хозяйственные помещения. Я прошел вдоль абрикосовых деревьев, по тропе выложенной большими камнями, и постучался в кладовку, где, скорее всего, хранились хозяйственные инструменты.
— Ну чего еще? — из-за двери вышел, опираясь на палочку, маленький сухенький мужик с всклокоченными волосами.
Судя по долетевшему до меня перегару, прошлый вечер для хозяина частного отеля выдался либо сложным, либо веселым. А чего, в самом деле, он рыжий? Все вокруг ежедневно сухим вином разгоняются, а он тут пашет, как раб на галерах. Никаких нервов не хватит смотреть на эти безобразия.
— По Алуште слух прошел, — сказал я, — что сдаете вы комнату для хороших людей.
— Для хороших? — оценивающе посмотрел на меня Мироныч, — сдаю. Десть рублей с человека в день. Дети до девяти лет бесплатно.
— А для очень хороших сколько? — я сразу прикинул, пять человек, Наташка, Тоня, Санька, Толик и Вадька, это же будет пятьдесят рублей в день.