— Э, как нэ важно да? — возмутился Гурам Минашвили, — научимся сейчас плохому, что я маме скажу?
Вся сборная и даже тренеры заулыбались.
— Запомни, тренер плохому не научит, а если и научит, то для хороших дел, — я немного подзавелся, — итак смотрим.
Я ударил пару раз мячом в пол и понесся в направлении кольца, сделал два шага, высоко выпрыгнул и исполнил так называемый томагавк, когда одной рукой отводишь мяч рукой за голову, а потом резко вколачиваешь его сверху. От удара кольцо, закачавшись жалобно заскрипело.
— Для разминки предлагаю исполнить слэм-данк всем по нескольку раз, — сказал я, возвращаясь к сборникам, — первыми пошли центровые, Петров и Круминьш. Далее форварды, потом защитники.
Половина команды вполне удачно выполнила простенькие данки двумя руками сверху. Вторая половина забивала послав мяч навесиком. Лишь настырный Корней попытался повторить мой томагавк, из-за чего баскетбольный снаряд ударился в заднюю дужку и улетел далеко в поле. Хороший из него получится капитан команды, бескомпромиссный, подумал я. Лишь с третьей попытки «томагавк» легкого форварда Юрия Корнеева еле-еле протиснулся в кольцо.
— Гурам! — крикнул я в поле, — почему сверху не забиваешь, допрыгнуть не можешь?
— Почэму так говоришь, могу! — обиделся тбилисец, — просто высоко очень.
— Это тебе, юморист, не сутра в туалете курить, — поддел его я.
В прошлом веке изобретатель этой лучшей игры с мячом преподаватель колледжа Джеймс Нейсмит специально подвесил баскетбольную корзину на высоту три метра пять сантиметров, чтобы никто не забивал в нее, вколачивая мяч сверху. Кто ж мог подумать, что люди так высоко могут прыгать, если им этого захочется.
— Отлично! — я похлопал в ладоши, — аллей-уп — это очень эффектный и в тоже время эффективный баскетбольный прием. У него есть много общего со слэм-данком. Чтобы его исполнить один игрок должен навесить мяч, а другой в воздухе вколотить его в кольцо, в нашем случае, чтобы не нарушать правила, мяч аккуратно переправляем в корзину. Цезарь, — обратился я к литовскому баскетболисту, — накинь мне сюда, когда я разбегусь.
Я показа на точку в метре от кольца. Рижанин, который отличался самыми выверенными передачами в команде, сообразил очень быстро, что от него требуется. Находясь в пяти метрах от щита, он выпрыгнул и сделал мне наброс, я же в одном прыжке поймал мяч и тут же его переправил в корзину.
— Как видите все очень просто, — я немного запыхался, — главное добиться синхронности движения.
Я раздал задания всем игрокам сборной, а сам сел ярдом со Спандаряном.
— Опасная штука, это твой аллей-уп, — сказал мне Суренович, который наблюдал за выполнением баскетбольного приема, — обороняющаяся команда думает, что сейчас пойдет атака на кольцо, а вместо этого идет передача.
— Кстати такую передачу можно исполнять и с метров семи, восьми, в быстром отрыве, — заметил я, — Цезарь! — я крикнул игроку в поле, — накинь на Корнея метров с восьми.
Однако с первого раза трюк не удался. Слишком высоко задрал траекторию латышский игрок и Корнеев просто не достал до мяча.
— Ничего! Ничего! — крикнул я, — для этого мы сегодня здесь и собрались.
Автовокзал в городе Алушта, мне, почему то напомнил сцену из кинофильма «Три плюс два», когда Наталья Кустинская и Евгений Жариков пошли гулять по городу. Широкую автовокзальную площадь украшало характерное высокое здание из стекла и бетона в стиле модерн. Единственное не хватало киноафиши, что скоро в кино «Сержант милиции» с Натальей Кустинской в главной роли. Я приехал на велосипеде минут за пять до прибытия автобуса из Симферополя, и немного волновался. Сдержит слово казака маршал Гречко или не сдержит. Очень хочется уже нормальной человеческой жизни, пусть и в другом времени и мире.
Наконец на площадь въехал автобус львовского автозавода, с характерными скругленными углами. Сам он был белого цвета с красными полосками. Приличным транспортом снабжали западенцы клятых москалей, усмехнулся я. Хорошее сейчас время, мирное, кроме не поделенного сала никаких между нами обид. В середине салона я разглядел довольную физиономию Саньки Земаковича, который мне махал своими длинными и худыми граблями. А вот и из дверей вышла Наташка и Иринка Симонова, одетые в джипсовые самые модные на сегодня брюки. Я обоих девчонок обнял, сжав в охапку, при этом чмокнув в щеку Наташку. Потом на меня набросился Вадька Бураков.
— Ну, ты и банки накачал! — удивлялся он моей мускулатуре, — офанареть!
— На таких харчах скоро так разнесет, что рука до попы доставать перестанет, — прошептал я другу.