Затем на мне повис Толик Марков, у которого от долгожданной встречи вылетели из глаз пару слезинок. Творческий человек, эмоциональный, подумал я. Сверху на нас запрыгнул Зема.
— Ура! Я на море! — орал он так, что на нас все оглядывались.
После жаркой встречи мы пошли вытаскивать из днища автобуса багаж. И тут я немного прифигел, так как кроме нескольких чемоданов ребята привезли еще три гитары в жестких деревянных кофрах.
— Будем репетировать, — просто ответил Толик.
— Акустика, — пояснил идею друга Вадька, — я из одной гитары сделал басуху. Звук так, потянет.
— А я еще палочки привез! — весело щебетал Зёма, который все никак не мог поверить, что приехал на море.
Чемоданы мы прикрутили к велосипеду, гитары взяли в руки и неспешно двинулись по кривой Октябрьской улице в сторону частного сектора. По дороге мне поведали, что живут они сейчас очень скучно, репетировать в ДК Строителей запретили, деньги за гастроли до окончания разбирательств заморозили на счёте дома культуры.
— Бацаем на акустике! — заявил неунывающий Санька.
— Подождите, — я остановился на перекрестке, — а деньги то у вас еще остались?
— Последние отдали за билеты на самолет, — невинно улыбнулась Наташка.
— Мне родители дали с собой, немного, — скромно сказала Иринка.
— Я, конечно, задаток заплатил хозяину отеля, пятьсот рублей, — я почесал свой затылок, — но нужно еще двести рублей доплатить, а потом нужно же на что-то жить, питаться, плюс нужны деньги на обратную дорогу.
— Да ладно, — Зёма просто махнул рукой, — ты же, Богдан, что-нибудь придумаешь.
Мы двинулись дальше, я лихорадочно соображал. Может быть в Москву смотаться, там почти сорок тысяч в надежном месте на чердаке запрятаны. Не вариант, тренировки сейчас самые важные идут, не отпустят. Между тем я стал замечать, что всю нашу компанию многие провожают удивленными взглядами. Джипсы, дошло до меня. Не доехала пока мода до южных окраин. Только я был один одет в спортивный костюм. А девчонки и парни гордо маршировали в стильных брючках. И тут мне в голову пришла самая простая, лежащая на поверхности идея.
— О, придумал! — я улыбнулся, — сейчас заживем припеваючи!
— Я же говорил, Богдаша все может! — поддакнул мне Зёма.
— Будешь Санька стекольным магнатом, — я хлопнул его по плечу.
— Чего? — не понял он гениальную идею.
— Бутылки собирать на пляже будешь, — пояснил я свой замут, — во-первых забота об окружающей среде, во-вторых живая наличность.
Все друзья кроме Земаковича грохнулись от смеха.
— Ладно, — сказал я, отсмеявшись, — шучу, мы же музыканты, и инструменты при нас, попробуем вписаться в местный шоу-бизнес.
— Куда вписаться? — спросил растерянно Толик Маэстро.
— Город курортный, это значит, где-нибудь обязательно проводят танцевальные вечера, — сказал я, веселее зашагав вперед, — вот и мы устроим себе подработку.
Мансарда, которую я снял для своих друзей, была вычищена до блеска. Комнату надвое разделяла плотная занавеска. Та половина, что у выхода была мужской, здесь лежало три заправленных свежим бельем матрасов, в другой части разместилась женская половина. Обстановка, конечно, спартанская, но если учитывать, что многие приезжают сюда отдыхать вообще дикарем, в палаточный лагерь, то разместились мы по сегодняшнему времени, как минимум на звезды четыре. И пока были расставлены все чемоданы, развешены все модные шмоточки, на Алушту резко упала необычная для Москвы густая темнота.
— А когда мы пойдем на море? — чуть не плача спросил Санька Зёма.
— Сейчас и пойдем, чего тянуть, — я развел руки в стороны, — тут дворами три минуты ходу.
Какой замечательный выдался вечер. Ласковый и нежный прибой мерно с тихим шелестящим выдохом накатывал на берег. Половинка луны отбрасывала свой яркий след на поверхность волн, а желтые фонари набережной подсвечивали песочно-галечный пляж.
— Море! Море! — орал Земакович, бегая в одних трусах по колено в соленой воде.
Девчонки, Наташка и Иринка, сняли легкие летние платья, и оказали в купальниках, которые открытыми оставляли лишь ноги и плечи. В девяностых такой пляжный наряд мог вполне сойти за супер мини платье. В отличие от Зёмы они аккуратно, не разбрызгивая воду на десять метров в разные стороны, зашли в море и по-собачьи поплыли вдоль берега. Я же пробежал по деревянному пирсу, который выступал в акваторию на метров пятьдесят, и с разбегу нырнул в теплую морскую воду. А потом погреб кролем в сторону наших красавиц. Вадька и Толик от ночного купания сдержанно отказались.