Когда я уже намеревался ехать в «Спартак», за оградой курзалако мне подрулил вихляющей походкой музыкант неудачник, высокий, но худой парень.
— Ты чё фраер, ты куда влез? — пошел он на меня, — ты Эдика Хачатурова знаешь? Да ты знаешь, что он с тобой сделает? Чё думаешь мышцы накачал и все что ли?
Я чуть не заражал в голос от такого беспантового и тупого наезда. И как только парень подошел на расстояние вытянутой руки, я резко схватил его за ухо и пригнул к земле.
— Ой! — вскрикнул он.
— А ты Витю Цоя знаешь? — прошипел я ему в ответ, — а Юру Шевчука?
— Нет! — пискнул парень.
— Ну так чё ты тянешь? — я развернул его к себе спиной и дал ему смачного пинка под зад.
От удара, незнакомый с отечественными рок-музыкантами из девяностых годов, юноша, не удержав равновесие, хряпнулся животом на поросший густой травой газон. Мне в след еще доносились плаксивые угрозы, что со мной еще кто-то встретится, но меня это уже не волновало, я крутил педали к Олимпийской сборной по баскетболу.
Глава 37
Приехал я в аккурат к обеденному столу. Суренович на меня косо посмотрел, но ничего не сказал. Разгорячённые сборники за столом обсуждали мини турнир один на один. Оказалось победил всех Майгонис Валдманис. Что было ожидаемо, так как у него к приличной технике вождения, добавился более-менее хороший средний бросок. Кстати первый научился моему обыгрышу спиной. После сытного обеда меня пригласил для беседы Спандарян.
— Что опять проблемы, — грустно посмотрел он на меня.
— Степан Суренович, все путем, — улыбнулся я, — друзья приехали, а денег на жизнь и обратную дорогу нет. Искал им для подработки концертную площадку. Сегодня еще отлучусь, а завтра работаю по заранее намеченному плану.
— Через неделю едем в Чехословакию на два товарищеских матча, — главный тренер открыл журнал, с записями тренировок, — как считаешь, будем делать корректировку в подготовке? Чехи, между прочим, сильнейшая команда в Европе, в прошлом году вторыми стали после нас. Не дай бог с твоими нововведениями проиграем, скандал будет не шуточный.
— А Югославия разве не котируется? — удивился я.
— Шутишь? — засмеялся Суренович, — ты еще скажи, что испанцы сильные игроки.
Да, подотстал я от прошлого, обругал я сам себя, нужно будет подписку газет полистать, кто сейчас на международной арене в тренде.
— Все карты раскрывать не стоит, — я заглянул в записи Суреновича, но из-за подчерка ни слова не разобрал, — нам нужно показать всем наблюдателям, что мы хорошо атакует со средней и дальней дистанции. Чтобы готовили против нас персональный защиту, проще будет так комбинировать.
— Так значит, больше нужно бросать? — уже веселее спросил Спандарян.
— По сто бросков со своих пристрелянных точек добавим, а в остальном все по старому, — сказал, прощаясь до вечера я.
Знаете, полусфера, которая сверху укрывала сцену курзала от неприятностей непогоды, создавала очень хороший акустический эффект. Она само по себе усиливала идущий со сцены звук. Поэтому кроме гитар, которые шли через микрофоны, отлично было слышно и фортепьяно и ударную установку. Кстати, Санька зря время не терял, стучать он стал намного лучше, но по-прежнему не мог за барабанами играть сидя.
— Белые розы, белые розы, беззащитный шипы, — пела своим ангельским, но в тоже время мощным голосом Наташка, — что с вами сделал снег и морозы лед витрин голубых.
— Ай, какой, голос, ай, какой голос, — приговаривал довольный Саша Мкртчан, когда мы за полчаса до открытия репетировали новый материал, — всю жизнь бы его слушал.
К сожалению, песню про рыбку золотую, мы отложили на потом, зато песне про клён, который шумел над речной волной, сделали аранжировку, как следует. Я даже заметил, что Толик, после исполнения ее всплакнул в уголке. С Иринкой у них было все плохо, то есть никак. В одиночестве такой красавчик не пропадёт, думал я. Да и у Иринки скоро поклонников здесь будет вагон и маленькая тележка. Хотя, наверное, это и не очень хорошо, когда большой выбор, легко запутаться.
По причине, того что работали мы сегодня бесплатно, Мкртчан тоже уменьшил плату за вход с десяти рублей до пяти. А я еще раз убедился, что Алушта очень маленький город, так как слухи, что в курзале, происходи что-то офигительное, разлетелись со скоростью света. Если вначале вечера курортных танцев на площадке было максимум пятьсот человек, к концу выступления народу набилось тысячи три.