Выбрать главу

— Наташа, ты, где купила такое необычное и красивое платье, — не выдержала Иринка, когда мы покупали мороженное.

Сама же она была одета в цветастое платье в виде колокольчика, если можно так выразиться, устаревшей конструкции. В принципе так одевались все москвички вокруг.

— Таких платьев в Москве не продают, — улыбнулась моя подруга, — это Богдан нарисовал, а Тоня сшила.

Кстати, и кроме Ирины других любопытных глаз хватало. Рассматривали наши джипсы клеш. Платье моей подруги, да и саму Наташу тоже. Даже мороженщица, открыв рот, чуть-чуть не махнула шарик замороженного десерта мимо вафельной трубочки.

— Привет, — к нам подошла парочка молодых людей, девушка и юноша, — вы чё иностранцы?

— Ага, Гвинея-Бисау, — съязвил я.

— А где можно купить такое платье? — не отставала любопытная барышня.

— Это сшила моя подруга, — покраснев от удовольствия, ответила Наташа.

— Приходите в среду к семи часам в ДК Строителей на дискотеку, — вовремя сориентировался Толик, — мы вас познакомим с модельером.

Пока мы добрались до колеса обозрения, подобных к нам вопросов хватало. Бесплатная реклама дискотеки, порадовался я. Самое забавное было, когда мы пересеклись с компанией самых настоящих стиляг, которые были одеты в брюки удочки, а на ногах у них были ботинки на «манной каше».

— Хэлло чуваки, — поздоровался с нами один парень с коком на голове.

— Бонжур, — улыбнулся я, — прикольный ретро стайл, растормошили бабушкины сундуки?

— Много ты понимаешь, деревня, — вышел вперед самый крепкий по фигуре стиляга.

— Что ты милый, мы вчера только вернулись из Монте-Карло, — осадил я, по всей видимости, бывшего спортсмена, — носки наружу вчерашний день.

Крепыш хотел было сунуться в драку, но девчонки в ярких в крупный горох платьях его во время поймали за руки. Держите меня семеро, подумал я.

Выстояв большую очередь мы, наконец, оказались на самом большом в СССР колесе обозрения, которое поставили к фестивалю молодежи и студентов. Посадочные места в кабинке были для меня необычными, две лавки закрепленные спинкой друг к другу. Я сел с Наташей, а Толик с Ириной при этом мы смотрели в противоположные стороны. Пользуясь уединением, мы с удовольствием половину подъёма целовались. Чем были заняты наши друзья, лично я не видел. На высоте ко мне пришла муза.

— Толик, я придумал начало новой песни! — крикнул я за спину.

— Давай! Слушаю! — крикнул и он.

— Я не забуду никогда, Твои бездонные глаза, И счастья целый океан, Весны дурман!

— прочитал вдохновенно я.

— Сейчас же уже лето? — резонно заметила Наташка.

— Весна дурманит! А лето отрезвляет! — крикнул в ответ Толик.

16

С самого утра в воскресенье, купив бутылочку сметаны, пачку чая и связку свежих баранок, я поехал в Марьину рощу. Прохор мужик боевой, подумал я, нужно бы его привлечь к охране наших бесценных инструментов. Возможно, во всей Москве сейчас нет ни одной электрогитары, а синтезатора и подавно. Дорогу, где мне намяли бока, я нашел быстро. Осложнений с местными парнями никаких не возникло. Даже более того со мной пару раз поздоровались.

— Есть, кто дома! — затарабанил я в хлипкую дверь коммунальной квартиры.

Что такое, даже звонка нет. Лишь спустя двадцать секунд я был услышан.

— Кто? — спросил меня прокуренный сонный женский голос.

— Клава, я к Прохору! — крикнул я в замочную скважину.

— Богдан! — обрадовалась соседка героя войны, — проходи, проходи. Ой, я совсем не одета.

Клавка в старом застиранном халате кокетливо потупила глазки и пошла в свою комнату, виляя бедрами. На мужика, который десять лет не видел бабы, такие маневры наверняка бы произвели впечатления. Я же к такой категории не относился. Дверь в комнату Прохора была не заперта. Я для приличия стукнул два раза и вошел. Герой битвы за Сталинград, как ни в чем не бывало, спал. Стол был заставлен бутылками, черный кот Васька испуганно смотрел на меня из-под кровати.

— Василий, — я взял тарелку почище, и налил в нее сметаны, — налетай, я тебе с голоду помереть не дам. Не надейся.

Благодарный котяра облизал мне руки и с урчанием накинулся на лакомство. Если так дело пойдет, придется котофея забрать в хорошие руки.

— Прохор! — я потряс спящего ветерана.

— Отвали Клавка! Денег нет! — отмахнулся он от меня.