— Начнем с летящей походки, — предложил я, — сначала я на своей ритмухе держу общий ритм, потом включается басист. Вадька играешь так, бум-бум-бум-бум. Запомнил, какие струны зажимать?
— Ну, так, — промычал начинающий рокер, — у меня даже записано.
Это ему партию написал Толик Маэстро.
— Зёма, — продолжил я, — ты играешь на наших барабанах так, бум-пач-бум-пач. Главное четче держи ритм. Давай изобрази.
Санька стал фигачит по очереди то одну коробку, то другую. Та, что была вместо бочки звучала гулко и низко, а коробка, которая заменяла рабочий барабан, наоборот имела более высокий звук.
— Наташа, — я остановил истязание пустых коробок, — а ты играешь аккордами.
Она согласно кивнула. К сожалению, Наташка хоть и училась когда-то музыке, многое подзабыла, и не могла подобрать на слух сольные партии. За соло досталось отдуваться Толику Маэстро.
— И, три, четыре, — скомандовал я, и затренькал на гитаре.
Потом дождался, когда включатся бас и ударные, потом заиграла Наташа на нашем синтезаторе, а я запел, — В январских снегах замерзают рассветы, — Толик вплел свою соло партию, — На белых дорогах колдует пурга.
К третьей строчке Зёма сбился с ритма.
— Ну что такое? Санька! — крикнул на него Толик, — куда частишь!
— Спокуха, сейчас все будет как надо, — ни сколько не смутился Зёма, — и снова три, четыре!
Он застучал, бум-пач-бум-пач. Его подхватил на басухе Вадька, я снова запел куплет, но на третьей строчке, Зёма опять зачистил. После чего мы еще пять минут поругались и по новой затянули летящую походку. С третьего раза Зёма продержался до четвертой строчки. Стало очевидно, что у Саньки чувство ритма на нуле.
— Зёма, знаешь что? — не выдержал наш невозмутимый Бура, — отдохни пару сек.
При этом Вадька как бы нехотя почесал кулак. Санька все понял с полуслова. И наконец, летящую походку мы худо-бедно сыграли без барабанов, точнее без коробок, по которым стучал наш предприимчивый друг. Конечно, я и Толик пару раз морщились, когда не те ноты на басу брал Вадька, но он ошибся всего семь раз за всю песню. Я подумал, что во время выступления многие этого не заметят, тем более можно было сделать бас потише. Но с барабанами нужно что-то было решать. Да и с клавишами тоже. У Наташки плохо получалось играть и подпевать. А когда мы заиграли розовый вечер, который солировать должна была наша самая красивая девчонка детского дома, то теперь лажал безбожно наш самопальный синтезатор.
— Как наши успехи? — на репетиционную базу ворвалась наша начинающая модельер, Тонька.
— А как наши паруса? — тут же встрял Зёма.
Парусами мы стали называть те штаны, которые наши девчонки, главным образом Тонька, сшили из парусиновой ткани.
— Примеряйте! — радостно крикнула девчонка, — только-только высохла краска.
Мы с энтузиазмом отложили инструменты и стали примеривать обновки. Наташка убежала переодеваться в аудиторию, а мы прямо здесь в коридоре напялили просто отличные джинсы. Я бы даже сказал эти штаны были лучше чем те китайские шаровары, которые я носил в той жизни.
— Шик! Блеск! — заорал Санька.
— Реальный крутяк, — пробурчал Бура.
— Оху…, - я чуть было не сматерился, когда увидел как в новых джинсах, парусах, вышла наша солистка, Наташа.
Мы все пялились на нее потеряв дар речи. Вот что значит надеть человеческую одежду, подумал я.
— Мальчики вы такие красивые, — сказала нам Наташка.
— Значит так, сестричка, — вмешался Толик, — надеваешь паруса только на концерт, поняла?
— А иначе что будет? — огрызнулась она.
— А иначе, — ответил я за друга, — без охраны тебе на улице появляться не рекомендую. А то вместо Чеснока, могут нарисоваться типы и покруче. Зачем искать приключения на свою пятую точку?
Причем очень симпатичную, добавил я про себя. Немного освоившись в обновках, мы снова стали репетировать. Ведь до прослушивания оставалось всего ничего, завтра генеральная репетиция, в четверг худсовет в школе. В пятницу отчетный концерт перед комиссией из гороно.
— Давайте подведем итоги, — сказал я в заключении первой репы, — нам нужна нормальная ударная установка с хорошим барабанщиком. И еще нам нужен человек, который будет играть на синтезаторе. Иначе, ты, Наташа, сильно отвлекаешься при пении. Между прочим, на тебе две песни из трех.