Но бал… Проклятье, как же не хочется на него идти!
***
Вернувшись в свой замок, Алан первым делом направился к зеркалу. Против ожидания, Ториус откликнулся сразу. И без возражений согласился предоставить горный хрусталь в любых количествах.
— Как продвигается идентификация черепа? — вежливо, как о погоде, поинтересовался Алан.
— НЕ ЗНАЮ.
— А ты спрашивал?
Зеркало с той стороны помутнело.
— ДА… НО ЛАБИРИНТ… МОЛЧИТ.
— Может быть, он уснул? — Алан не слишком верил в такую возможность, но мало ли, по каком режиму живет древнейший разум Подземелья?
— ВОЗМОЖНО… — неохотно отозвался Ториус. — Я СПРОШУ… ЕЩЕ РАЗ.
Зеркало погасло. Алан недовольно поморщился. Его собственное расследование зашло в тупик, не продвинувшись дальше определения останков жертвы на месте третьего ритуала. Допрос стражника, видевшего Гвенни последним, ничего не дал, но Алан всё равно его казнил — в назидание дворцовой охране. Проверить всех магов и алхимиков оказалось непосильной задачей. Большая их часть не жила постоянно на одном месте. Искать их всех на просторах пяти королевств и бессчетного числа морских островов не представлялось возможным даже совместными усилиями трех владык. Так что Лабиринт оставался последней надеждой. Конечно, если он захочет поделиться информацией, в чем Алан сомневался. Впрочем, отказ отвечать — тоже ответ. Вероятно, маг, так опрометчиво впустивший демона, оказался важен для Лабиринта. Скорее всего, он был связан с кем-то из окружения Джарета. Это сильно сужало круг поисков. Фактически, до двух-трех личностей, и без того внушающих Алану немалые подозрения своей деятельностью. Впрочем, без доказательств его подозрения ничего не стоят. Придется ждать.
***
Не в правилах короля троллей было нарушать размышления Лабиринта. Однако на этот раз Ториус был заинтригован не меньше Алана, так что поступился собственными принципами. Звать пришлось трижды.
«Я сплю», — пришел наконец глухой ответ.
— ЛОЖЬ, — тратить слова на бессмысленную любезность Ториус не собирался.
«Ладно, один вопрос, один ответ».
— ТЫ УЗНАЛ… ЧЬЕ ТЕЛО… БЫЛО ВМЕСТИЛИЩЕМ… ДЛЯ СААКТУРА?
«Да».
— ЧТО… ДА?
«Это уже второй вопрос, — ехидство искорками вспыхивало в тоне Лабиринта. — Но я, так и быть, отвечу более пространно. Это было тело человека. И не отвлекай меня больше, я сплю».
Ториус угрюмо уставился на мерцающие самоцветы на стене перед собой. На этот раз их свет не принес радости успокоения. Если уж Лабиринт опустился до таких недостойных хитростей, он скрывает что-то действительно серьезное. И это может оказаться опаснее демонов.
***
Герберта два дня никто не беспокоил, а он сам выходил из лаборатории только, чтобы поспать пару часов и принять ванну. Доработка живой воды захватила его полностью, к тому же остальные заказы тоже никуда не делись. На третий день прибежала Игрейна. Выгнала из лаборатории Улли и принялась рассказывать новости. Узнав о Туманном Пределе, Герберт в первый момент опешил.
— Выходит, мой отец теперь — один из владык?!
— Выходит, что да, — Игрейна посмотрела на просвет зеленоватую жидкость в реторе. — Перегрел, цвет слишком насыщенный. В следующий раз не держи так долго над огнем. А это не выливай, я кружева покрашу.
— Нет, подожди, — Герберт отобрал у нее ретору. — И они его приняли? Все, даже Алан?
— У них выбора не было, — Игрейна жадно следила за его руками. — Ну зачем она тебе? Отдай, а?
— Я тебе в склянку перелью, — Герберт нашарил в ящике стола пустой пузырек с притертой пробкой. — Надо же… Отец так давно об этом мечтал. А где этот Туманный Предел?
— Ты ведь не собираешься туда перебираться? — Игрейна прищурилась.
— Нет конечно! Но сам факт…
— Тебе мало было войти в нашу семью? — в лаборатории материализовался Джарет.
— Ну что ты, — совершенно искренне возмутился Герберт. — Я просто так интересуюсь…
— Куда бежать, если что? — Джарет приобнял его за плечи и вывел в коридор. — Не сомневайся, братец, если что, я тебя и там достану. Впрочем, если ты выбираешь Йоргена…
— Да нет же!
— Хорошо, — Джарет схватил его за стянутые в хвост волосы и так дернул, что Герберт выгнулся дугой. — Но если ты еще раз перехватишь мой наряд, я тебя превращу в стаю летучих мышей. На всю ночь.
— Это будет убийство! — простонал Герберт. — У тебя же кругом совы!
— Вот именно. Интересно, каких частей тела ты недосчитаешься, когда превратишься обратно?
— Мне совсем не интересно! Ну Джарет, пожалуйста, отпусти, я больше не буду!
— Я слышу от тебя эти слова в среднем три раза в месяц, — фыркнул Джарет, но разжал пальцы.
— Преувеличиваешь, — Герберт пригладил волосы. — А как ты догадался? Насчет фрака?
— Там на лацкане мелким бисером вышита моя монограмма. Либо сам спори, либо отдай мастерам, чтобы переделали. И поскорее, до твоего дебюта меньше месяца осталось.
— Как, уже?!
— Ах да, я собиралась тебе сказать, — из лаборатории вышла Игрейна, засовывая в карман платья флакон. — Мы тебя представим на балу в честь новоявленного владыки. Это будет символично.
— Правда? — Герберт с недоверчивой радостью посмотрел не них. — И все-все будут знать, что я ваш брат?
— Будут, — Джарет сокрушенно вздохнул.
— Ура-а!
Герберт схватил их за руки и закружил, благо, широкий коридор это позволял. Из стены высунулась мордочка Улли, довольно ухмыльнулась при виде хоровода и спряталась обратно.
«Наконец-то! — радостно думал Герберт, кружа смеющихся фейри, — Наконец-то всё стало хорошо!»
***
Вино вспыхивало и переливалось всеми оттенками алого. Арден бездумно следил за игрой света, раз за разом опустошая кубок и снова наполняя до краев. Он пил уже третий день, но вино не приносило забвения, не помогало приглушить тянущую боль и не смягчало горечь уязвленного самолюбия.
«О да, Йорген, ты сумел отомстить наилучшим образом…»
Мысли Ардена вращались в замкнутом кругу. Случившееся не умещалось ни в голове, ни в сердце. Он успел перебрать и отвергнуть с десяток идей мести. Трижды порывался лететь к Туманному Пределу, но каждый раз его останавливали опасения застать там Алана или Джарета.
Тишина во дворце начала раздражать. Словно его похоронили заживо. Ему не нужен покой, он не болен! И не одержим. В этот раз он не будет вжиматься в подушку холодной постели, улавливая призрак давно выветрившегося запаха. В этот раз он сожжет все вещи Йоргена.
Арден отбросил кубок. Поднялся, толкнул дверь в смежные покои, которые обычно занимал фон Кролок, когда задерживался во дворце. Комната выглядела нежилой, только на столе лежали забытые книги.
Арден щелкнул пальцами, зажигая огонь в камине. Схватил первую попавшуюся книгу. Провел ладонью по обложке. У Йоргена была привычка поглаживать переплет. Помнит ли книга его пальцы?
— Это последний раз, — пробормотал Арден и прижал книгу к щеке.
Он ощутил шероховатость обтянутой шелком обложки, но и только. Разочарованно вздохнув, Арден замахнулся. Из книги вылетел лист бумаги и спланировал прямо в камин. Арден едва успел его подхватить. Не веря своим глазам, король уставился на карандашный набросок. Еще никто и никогда не смел рисовать его таким — с сияющими глазами, рассыпавшимися в беспорядке волосами, с томной улыбкой на приоткрытых губах.
Так не рисуют врага. И уж тем более так не рисуют опостылевшего любовника. Арден провел ладонью над рисунком. Граф сделал его всего несколько дней назад, должно быть, как раз перед злополучной охотой. Внизу листа знакомым острым почерком были выведены две строчки:
Sie liebten sich beide, doch keiner
Wollt’es dem andern gestehn.**
Арден запрокинул голову и счастливо рассмеялся.
***
На удивление, все нотные записи оказались целыми. И его собственные сочинения, и произведения других композиторов. Фон Кролок не поленился перебрать все папки, но ни один листок не потерялся. Он убрал на место последний сборник романсов и обвел взглядом восстановленную библиотеку. Медленно прошелся вдоль стеллажей с книгами, касаясь корешков кончиками пальцев. Почему даже сейчас, когда все вокруг до мельчайших деталей восстановлено так, как было в родном замке, его не отпускает тоскливое чувство невосполнимой потери? В памяти упорно крутились строчки: