Дети. Эти бескорыстные, напуганные зверята отчаянно дрались за каждый кусочек съестного и мне было их очень жаль. Они ни в чем не виноваты и не мне их осуждать.
Пару раз моя вылазка дарила мне радость и умиротворение. Я уж надумывала выкрасть пару девочек, чтобы воспитать и сделать из них настоящих людей, но в последующем отмела эту идею. Во-первых, это рискованно, а во-вторых, я сомневалась в своих силах. Мне самой-то едва тогда исполнилось девятнадцать, и вряд ли я смогу заменить им настоящую мать.
Пятая моя вылазка расставила все на свои места. Те дети, которые были постарше, сдали меня родителям. С тех пор на меня была открыта охота. Пару раз я едва не оказывалась на смертном одре, но миловал бог. С тех пор я зареклась оказывать помощь кому-либо вообще. Своя шкура дороже.
Следующие полгода были для меня временем открытий. Не доверяя своей интуиции, я продолжала следить за городом и его жителями. «Предупрежден — значит вооружен!» — любил повторять дедушка, когда в очередной раз выходил на люди. Вот и я придерживалась той же позиции.
Я по новой начала изучать город. Как голодная крыса залезала даже в те места, которые не были отмечены на карте города. И анализировала, сопоставляя свои открытия со схематическим изображением, лежащим на столе.
Многие помещения были скрыты от ныне живущих граждан. Изучив их содержимое, я пришла к неутешительному выводу. Предки были слишком умны, чтобы вот так просто оставлять после себя столь мощное оружие.
Во многих замурованных складах находились запасы огнестрельного оружия, какие-то непонятные, но явно опасные химические соединения, наработки ученных в области ядерной физики и генной инженерии, лаборатории, напичканные всевозможным исследовательским оборудованием.
Попытки поймать меня не прекращались. Порой в разветвленных туннелях и шахтах я находила ослабленных от обезвоживания и голода мальчишек, которых безжалостно отправляли на верную смерть. Это надо же быть такими черствыми и прогнившими, чтобы обрекать невинное дитя на мучительную смерть. В чем они-то виноваты перед взрослыми играми!
Выживших я выхаживала в специально оборудованном мной помещении, доступ к которому был только у меня, а потом возвращала взрослым. Мертвых же оттаскивала поближе к жилому сектору, где обосновался наш мэр. Жалости к нему не было, пусть нюхает результаты своих решений.
Последняя моя вылазка перед «праздником» вот уже который день не давала мне покоя. Я нашла еще одно скрытое помещение, попасть в которое мне не удалось даже через вентиляционную шахту. Но оно растревожило мою душу, манило неизвестностью. Будто что-то подталкивало к скорейшей его разгадке. И я разгадала. Не сразу, но смогла найти лазейку и пробраться внутрь ангара.
Огромное помещение было полностью скрыто непроглядной темнотой. Даже мой самый мощный ручной фонарь едва освещал ее самую малую толику. Осторожно пробираясь среди неизвестных мне предметов, я молча поражалась увиденному. Еще бы! Впервые увидеть то, о чем только видела в старых фильмах!
Множество предметов, относящихся к космическим разработкам, поражали воображение. Чего только здесь не было. Предназначение части из них мне удалось разгадать, но большинство предметов для меня так и остались неизвестными.
Но не эти неизвестные предметы охватили мой любопытный разум, а камень, стоящий отдельно ото всех, почти на отшибе. И этот его странный, незнакомый аромат, что долгое время сводил с ума.
Я давно уже ощущала этот запах. Неизвестный, ни на что не похожий. Ближе к своим девятнадцати годам я начала его с каждым днем чувствовать все более отчетливей. Он напоминал мне легкие прикосновения нежных, но сильных рук, как будто молящих о чем-то.
Сейчас, в канун Нового года, я была полна решимости разгадать эту загадку. Загадку, не дающую мне покоя уже больше месяца.
Едва мне исполнилось двадцать лет, я ощутила непонятный для себя зов. Буд-то кто-то молился о помощи. И этот запах… Он усилился в стократ, сводя меня с ума, тревожа мою душу и тело.
Зов был настолько сильным, что я не выдержала. Не раздумывая, схватила самодельный рюкзак, запихнув в него два фонаря, запасные батареи, молоток и немного еды и питья. В руки взяла увесистый молоток и направилась к камню.
Он стоял на том же месте, где я в последний раз его видела. Накрытый прорезиненным полотном, он вызывал в сознании какие-то неуловимые мне образы, обрывки мыслей, которые исчезали до того, как мой разум пытался из проанализировать.
Сорвав с камня ткань, я ощутила зов, усилившийся в сто крат. Осторожно обойдя по кругу и осмотрев его поверхность, пришла к выводу, что он, скорее всего, внеземного происхождения. Откуда во мне появилась такая уверенность, я не поняла. Уж слишком все было загадочным.
Еще раз под светом фонаря пристальным взглядом смерила свою находку. Метр в длину, чуть больше в высоту и немного меньше в ширину. Время не пожалело его, но на поверхности, покрытой розоватой пылью, отчетливо виднелись борозды чужого вмешательства.
Одна из сторон камня было испещрена непонятными символами, похожими на руны, разгадать которые мне, судя по всему, вряд ли удастся.
Желая разглядеть символы поближе, я наклонилась, и струйки аромата, будто десятки голодных щупалец, потянулись ко мне. Они цеплялись, словно крошечные пальчики и просили, молили о чем-то.
Встряхнув головой, потерла лицо, сбрасывая наваждение. А потом рассмеялась. Зло и нервно. Только этого мне не хватало, чтобы слушать молитвы об освобождении. И от кого! От камня!
И почему сразу об освобождении? Что за дурацкие мысли приходят мне в голову! Похоже я потихоньку схожу с ума. Нужно немедленно прекратить это безобразие.
Встав с колен, я схватила лежащий рядом молоток. Так будет правильнее. Нужно убрать то, что влияет на мой разум. Замахнувшись, в нетерпении ударила по камню.
И он словно ответил мне!
Сквозь звон от удара до меня донесся слабый шум, который постепенно становился все громче и громче. В нем слышались переливы. Словно на ветру колыхались тысячи маленьких колокольчиков. Но вот все звуки стихли, остался только непонятный хрустальный звон – такой чистый и завораживающий. А следом за ним раздался страшный треск, заставивший меня отскочить подальше.
Камень раскололся.
Одна из частей камня рухнула на бетонный пол, а на месте разлома вспыхнуло розоватое сияние, похожее на густой туман. Аромат, который до этого времени сводил меня с ума, нахлынул и пропал, оставляя после себя чувство правильности.
Пропал и зов. В моем сознании больше не было чуждой мне тоски и мольбы.
Я замерла в неверии. Неужто действительно дело было в камне? Что в нем такого особенного, раз предки решили его сохранить?
Любопытство, присущее мне от рождения, взяло вверх над страхом и разумом. Подойдя поближе к останкам былой глыбы, я присмотрелась к разлому.
Там, за пеленой розоватого тумана что-то было. Скрытое от глаз, оно покоилось не одну сотню лет. Но почему же тогда только сейчас себя проявило? Ответ на этот вопрос пугал и в тоже время подталкивал к его разгадке.
Вновь раздались переливы тысячи колокольчиков. Они зазвучали во всю мощь, а затем внезапно смолкли. Камень завибрировал и окончательно рассыпался, превращаясь в облако сверкающей пыли, которая, кружась, словно снежинки на ветру, медленно оседала на пол. А моему взору открылось удивительное.
Там, где раньше была каменная глыба, стоял корабль. Не тот, который когда-то давным-давно бороздил просторы морей и океана, не тот, который бороздил орбиту нашей планеты, а иной, не похожий ни на один из тех рисунков, который я знаю.