Летом 1914 года Туманян жил в Цагверах на даче и работал над своей восточной сказкой «Тысячеголосый соловей». Вспыхнула мировая война. Родная земля — в который раз! — стала ареной жесточайших битв.
«Армянский вопрос» вновь приобрел особую остроту. Турция, при содействии кайзеровской Германии и молчаливом попустительстве Англии, разработала программу уничтожения турецких армян. Началась резня, во время которой погибло более миллиона армян.
В эти страшные дни судьба Армении взволновала многих честных людей и передовых мыслителей мира. В Париже, на манифестации 9 апреля 1916 года, взволнованную речь произнес Анатоль Франс. Он говорил: «Франция сразу познала причину мучений Армении. Франция поняла, что вековая, неравная борьба между турком и армянином была борьбой деспотизма, борьбой варварства против справедливости и свободы».
Великий писатель Франции, говоря о том, как вассал Германии, Турция, истязает Армению, закончил свою речь словами: «Армения умирает, но она возродится. Немного крови, что у нее осталось, — драгоценная кровь, из которой родится героическое потомство. Народ, который не хочет умереть, не умрет никогда!».
К трагической судьбе армянского народа были обращены мысли и чувства лучших людей русской передовой интеллигенции. В годы первой империалистической войны, когда подняли голову темные силы реакции, когда появились открытые проповедники национализма и шовинизма, отравляющие сознание широких масс, М. Горький с энтузиазмом взялся за организацию сборников национальных литератур. Первой из намеченных книг этой серии вышел сборник армянской литературы под редакцией. М. Горького, сразу получивший признание в передовых слоях русского общества.
В эти же годы В. Брюсов, с большим увлечением работая над антологией «Поэзия Армении», восхищался литературой народа, с поэтическими богатствами которого лишь недавно познакомился, и возмущался равнодушным отношением к судьбе западной Армении: «Нужны мировые катастрофы, нужны беспримерные ужасы турецкой резни или дикого преследования целой нации, чтобы мы вновь обратили внимание на бедствия «многострадального народа», — писал тогда русский поэт. — Мы… вспоминаем об армянах лишь в те дни, когда им нужна бывает рука помощи, чтобы спасти их от поголовного истребления озверевшими полчищами султана. Между тем, есть у армян более высокое право на наше внимание и на внимание всего мира: та высокая культура, которую выработал армянский народ за долгие века своего самостоятельного существования, и та исключительно богатая литература, которая составляет драгоценный вклад Армении в общую сокровищницу человечества».
В сложной обстановке первой мировой войны для общественной позиции Туманяна были характерны колебания, сомнения и разочарования.
Чем глубже проникал Туманян в тайники жизни, тем больше росла в нем тревога за судьбу трудового народа, тем настоятельнее он искал выхода из окружавшего его мрака. Он сознавал противоречия социальной действительности, был свидетелем безотрадной, темной жизни крестьянских масс, видел произвол, жадность и жестокость сильных, богачей, правителей. Он видел войны и разорения, бесчисленные раны народа. Туманян не мог не отрицать эту действительность. Он прекрасно понимал, что так жить нельзя. Порою он обращался к прошлому, где искал опоры, нравственные идеалы, мир и гармонию. Но и тут он сталкивался со страшными диссонансами жизни, до него доносились сердцераздирающие вопли и стоны несчастных жертв темных адатов, суеверия и предрассудков. Оплакивая их печальную участь, Туманян отвергал строй жизни, породившей этот страшный калейдоскоп уродливых явлений. Он с болью и нежностью рассказывал о простых людях из народа, ищущих счастья и света. В произведениях Туманяна мы видим, как в свое время справедливо писал Мартуни, «насмешки над богачами, царями, феодалами и горячую симпатию, сочувствие к угнетенным трудовым массам крестьянства».
Для идейного развития Туманяна характерными явились и мотивы протеста. Их можно проследить, начиная с ранней поэмы «Стоны», в которой выражена идея народной партизанской войны, до его легенды «Царь и чарчи». В ней Туманян говорит: «Пока существует шах и пленник, хозяин и раб, — не быть на земле ни правдивому слову, ни жизни, ни любви…» П. Тычина, сопоставляя легенду Туманяна с «Прогулками по Риму» Стендаля, в которой «римские ремесленники… дают сдачу, когда их бьют», писал: «Дают сдачи злобному шаху и армянские бедняки, невзирая на то, что одного из них шах мечом зарубил». Мотивы стихийного протеста несомненно составляют одну из самых сильных сторон творчества армянского поэта.