— Задание? — наконец не выдержал Ларькин.
— Угу, — кивнул майор, обратив на него внимательный взгляд. Но ясно было, что мысли Борисова заняты не поддержанием беседы, а чем-то другим.
— Командировка?
— Угу, — уже с иронией подтвердил начальник.
— Далеко?
— Угу, — не удержался от явного издевательства Борисов.
— Юрий Николаевич, не томите.
— Подкаменная Тунгуска.
Ларькин присвистнул и задал следующий вопрос:
— Кто?
В командировки грасовцы выезжали обычно вдвоем, причем компьютерщик Большаков при любом раскладе оставался в Москве, так что варианта было всего три.
— Мы с тобой, —Борисов докурил одну сигарету и щелчком вышиб из пачки вторую.
Что-то в этом деле было не так. Разгадка, очевидно, была связана с местом появления загадочного источника длинных волн. Значит, надо было поднять материалы по Тунгусскому метеориту. Майор помнил, что материалы у них были, читал кое-что. Хотя, строго говоря, ничего загадочного и аномального в истории с метеоритом не было. Просто очень большой метеорит. Огромный такой углистый хондрит. И не метеорит даже, а кометоид. Черт, подумал Борисов, почему у меня в команде нет ни одного геолога? Хотя, впрочем, есть химик. Тут генерал прав, Ларькина надо брать. Непонятно только, чем там Виталию сможет помочь простой советский историк. А вообще-то, как знать...
— Будь добр, скажи Илье, пусть распечатает мне материалы по этому кометоиду, — капитану не нужно было уточнять, о чем речь. —Там, наверное, много, но пусть хотя бы начнет. Я сейчас докурю и приду.
Виталий кивнул и, неслышно шагая, удалился. Борисов ещё некоторое время сидел в беседке, переваривая странное задание. Свое недоумение и свое мнение об этой, с позволения сказать, аномалии он, конечно, высказал генералу сразу же. Крупномасштабное природное явление, только и всего. До конца не изучено только потому, что такого размера кометоиды падают на Землю очень редко. И слава тебе, господи, что редко! И не надо больше совсем.
Да только ни майорское мнение, ни его недоумение не произвели на Владимира Константиновича никакого впечатления. Начальник всегда прав, особенно если он получив приказ от вышесидящего начальника. Похоже, это как раз тот самый случай.
"А все-таки хорошо у нас тут в садике. Хоть Илья с Ренатом и стараются компьютерный центр превратить в кондиционерный — даже старый камин в какой-то пылепоглотитель переделали —а все равно... На природе лучше. Однако пора идти".
Борисов поднялся с деревянного короба и направился в старый особняк, который грасовцы в разговорах между собой называли "штабом". В застекленном тамбуре его встретил Ларькин.
— Юрий Николаевич, Большаков говорит, что ему на распечатку наших материалов по Тунгуске нужно десять пачек бумаги. Даже больше. Придется Вам с экрана почитать.
Борисов остановился, огорченно выругался и спросил:
— Что, больше пяти тысяч страниц?
— Отчеты Академии Наук... только их экспедиций было около семидесяти. Илья приготовил Вам рабочее место у себя в "бункере".
Майор расстроился только потому, что он очень не любил читать с монитора. Однако именно таким способом он когда-то научился скорочтению. Опять-таки ничего не поделаешь.
На двери компьютерного центра, который обитавший здесь старший лейтенант Большаков любовно называл "бункером", был установлен цифровой замок. Код его знали все грасовцы, потому что дел у каждого из них к Илье всегда было много. Вообще, каждый сотрудник группы, как водится, знал только то, что ему полагалось знать по работе. Например, ни Илья Большаков, ни Ренат Ахмеров не могли просто так зайти в лабораторию Ларькина, даже не знали цифрового кода его замка.
Майор набрал шифр и вошел. Худощавый, среднего роста молодой человек в очках поднялся со своего удобного кресла за большим пультом и сделал приглашающий жест к одному из столов. Только вначале он виновато пожал, плечами: не я, мол, исписал такую гору бумаги, Юрий Николаевич, не велите казнить.
Шагнув к такому же удобному, как у Ильи, креслу на колесиках, майор невесело усмехнулся про себя: Большаков приготовил для него рабочее место за той самой машиной, в которой хранились самые неперспективные дела. Архив, склад мусора. Юрий Николаевич опустился в неприлично зашипевшее под ним кресло и сказал:
— Илюш, найди мне отчет, скажем, десятилетней давности. Потом я буду по библиографии и ссылкам смотреть, что к чему.